Однажды после обеда он спокойно лежал на траве, голова его покоилась на коленях Анне-Лиз. Она читала ему стихи Джона Донна. Солнечные блики мерцали на самшитовой изгороди, кустах роз и сирени.
— Я думаю, Донн мог бы назвать вас «леди сумрака», — сказал Дерек, когда она закончила читать «Канонизацию».
Она подняла голову.
— Потому что сумрак ваших глаз под веками нежного сиреневого цвета… — импровизировал он, — и у вас ренессанское лицо… как у героинь Данте. Мне кажется, будто мы в солнечном саду четыреста лет назад, вместе с веками, остановившимися, чтобы услышать:
Ангел с лицом и крыльями из воздуха
Не так чист, как чиста твоя одежда.
Твоя любовь — это сфера моей любви;
Такое неравенство,
Как смешение воздуха и ангельской чистоты,
Смешение женской любви и мужской будет везде…
Она засмеялась:
— Боюсь, и у вас все перемешалось — и Донн, и Данте. Данте мог бы назвать меня мрачной и смуглой.
— Как крылья ночи, — проговорил он. — Очаровательная и светлая, как полуночная звезда…
Анне-Лиз улыбнулась.
— Розовые солнечные лучи, мне кажется, растопили ваше сердце. С вашей леди, может быть, все еще уладится.
— Я не собираюсь просить ее… или Роберта, — сказал он почти грубо. — Моя голова все еще болит, как дьявол, и я могу сойти с ума хоть через час. Им обоим будет лучше без меня.
— Вы все еще боитесь, что вас могут отправить в сумасшедший дом?
— Что бы ни случилось, я не хочу оказаться там.
Она пристально посмотрела на него.
— Вы не причините себе вреда?
Он закрыл глаза.
— А почему я должен это сделать?
Несмотря на уклончивый тон, она почувствовала в его голосе страх. Стараясь не показать, как она испугалась, Анне-Лиз судорожно решила: «Что же делать? Если его запереть, то и тогда он может покончить с собой». Она вдруг четко осознала такую возможность. Анне-Лиз осторожно наклонилась и поцеловала его.
Он открыл глаза в изумленье:
— Что за черт…
— Не черт, — проговорила она. — Я просто подумала, что стоит вам напомнить, что еще не все потеряно. Пока вы живы, все возможно: вы выздоровеете и вас обязательно полюбит какая-нибудь женщина.
Он долго смотрел на нее.
— Роберта вы целовали так же?
Она рассмеялась.
— Далеко не так, — затем добавила с озорным блеском в глазах: — Не бывает одинаковых поцелуев, даже новички знают об этом. — Она изучающе смотрела на его губы, как будто видела их в первый раз. — Конечно, мой поцелуй вас разочаровал?
— Я как-то не заметил, — заявил он лукаво, — он был слишком коротким.
