Отказавшись от посторонней помощи, Дерек прошелся по библиотеке, но на полпути нога отказалась служить ему. Поспешность привела к тому, что она изогнулась под неестественным углом.
— Черт бы побрал эту дурацкую ногу! — сердито ругался он, пока Анне-Лиз и Сара спешили ему на помощь. — Я даже не могу прилично ходить, а тем более ездить на лошади, — сказал он доктору, крепко стиснув зубы, когда тот извлекал осколок. — Как вы полагаете, я смогу присоединиться к моему эскадрону в следующем месяце?
— Вам грех жаловаться. Вы давно уже должны были быть на том свете! — резко возразил доктор. — На вашем месте я бы вышел в отставку. Вполне возможно, у вас повреждены нервы из-за этой раны в спине. Чем меньше вы будете двигаться в следующие несколько лет, тем лучше, — он бросил осколок на стол. — В любом случае, сэр, вы стали инвалидом.
Пройдя мимо доктора, Анне-Лиз взяла Дерека за руку:
— Пойдемте наверх. Я помогу вам.
Дерек не принял ее помощь. Хотя и с трудом, он взобрался наверх самостоятельно. Сара шла рядом, стараясь помочь.
— Это слишком опасно, — запротестовала Сара, когда он резко отказался от ее руки.
— Ради Бога! Я же солдат, — он вырвался, оттолкнув ее.
— Оставьте его, — мягко проговорила Анне-Лиз. — Он должен сам всему научиться.
— Но это бессердечно…
— Тем не менее. Он должен продолжать делать то, что может, — проговорила Анне-Лиз, затем заботливо добавила: — Полковник Клавель прекрасно справится сам. Вы не думаете, доктор?
— Да, — уступил доктор, — его позвоночника и упорства хватит на троих. — Поморщившись, он закрыл свой саквояж. — Такая сила духа даст ему жизнь… или смерть…
Сделав вид, что не спешит, Дерек скрылся в своей комнате.
На рассвете следующего дня Анне-Лиз быстро оделась и поднялась на крышу внутреннего дворика. Как она и ожидала, Дерек сидел там, лицом к начинавшему светать горизонту. Она тихо опустилась рядом с ним, и они стали ждать восхода. Огромный красный шар постепенно поднимался, наполняя небо желтым и лиловым светом. Контуры военного городка приобретали все более отчетливые очертания. Стадо коз, позванивая колокольчиками, поднималось по пыльной дороге, проходя под золотыми мохуровыми деревьями. Городские минареты и верхушки соборов становились розовыми от лучей восходящего солнца, окрашивавшего все в цвет румяной зари; стволы деревьев отливали бронзой. Крики с ближайших минаретов созывали правоверных на молитву. Через несколько минут звуки колокольчиков затихли: стадо исчезло из виду.
