— Ну, если считать надежностью послушание… — спокойно отвечала Анне-Лиз. — Я думаю, нет… но полковник Клавель предполагал, что служба будет опасной и там могут быть беспорядки, потому отправка писем и задержана. Опять же, — она завязала узелок на конце нитки, — полковник, может быть, не любит писать письма.
— Откуда вы так хорошо его знаете? — спросила Сара насмешливо.
— Совсем не знаю. Он был всего лишь другом моего отца.
Сара села рядом с нею. Глядя через плечо Анне-Лиз, она рассматривала вышивку.
— Мы с Тимми могли бы умереть с голоду, если бы полковник Клавель не помог нам. Мы очень многим обязаны ему.
— Так же, как и я. Вы говорите, что он помог многим вдовам своего полка?
Сара кивнула:
— Полковник Клавель многое сделал, чтобы они вернулись домой.
— Похоже, он хочет всех отправить домой. — Анне-Лиз вдела в иглу новую нитку. — Он убежден, что в ближайшем будущем в Индии будут волнения.
— Не думаю, — ответила Сара. — Наши индийцы не такие хитрые, как афганцы. К тому же мы дали им заботливое правительство, железные дороги, улучшили санитарные условия…
— А что, если они не хотят всех этих новшеств? Что, если они хотят, чтобы жизнь текла своим чередом?
— Какая же это жизнь! Самосожжение вдов вместе с умершими мужьями и удушение невинных людей для восхваления языческой богини Кали! Вы действительно хотите, чтобы это продолжалось?
— Я считаю это отвратительным, но я также вижу, как мы, иностранцы, диктуем наши условия народу, который не желает принимать перемен. Как пригоршня желтого песка, брошенная на черный вулканический берег, каждое утро с рассветом мы ждем, чтобы весь берег стал желтым. — Она сделала три стежка. — И когда желтое отказывается смешиваться с черным, это кажется нам совершенно неразумным. Странный взгляд на вещи! Не так ли?
Сара посмотрела на нее с уважением:
— Вы бунтовщица. А полковник Клавель поддерживает ваши взгляды?
— Понятия не имею. Отец поддерживал. Остальное не имеет значения.
Сара нахмурилась:
— Вам нравится полковник Клавель, ведь так?
— Трудно сказать, с одной стороны, он упрям, как осел, дерзок и испорчен. С другой — восхитителен! Мой отец обожал его, что делает ему честь, но отцу нравилось множество людей, особенно китайцы, тем, что у них почти бесконечное терпение. Папа был уверен, что все люди прекрасны.
— Если ваш отец так думал, он мог бы исправить Дерека!
Употребленное Сарой имя «Дерек» больно кольнуло Анне-Лиз. Это значило, что она была Дереку ближе, чем думала Анне-Лиз.
