Джессика выпрямилась.
— Когда? О чем?
Вероника вздохнула и закатила глаза.
— Обо всем. Прямо после того, как ты призналась, что Джимми — ребенок Кевина. Она подкараулила меня и затащила в кафе.
— И ты, конечно, сболтнула о том, что я должна отдать долг мистеру Эдвансу?
— Да, так уж вышло.
Ну и ну! Джессика примолкла, сердце глухо стучало. Оказывается, это вовсе не Кевин, а Вероника рассказала Кларе о ее финансовых проблемах! И та по собственной инициативе попыталась ей помочь. Дура она, дура! Ведь и раньше без причины не доверяла Кевину. И вот теперь снова поступила так же! Неужели она так ничему и не научилась за прошедшие три года?
— Ну и?.. — Вероника положила карандаш и улыбнулась. — Собираешься что-нибудь предпринять?
— А что, если он после всего не захочет видеть меня? — Джессика поежилась. — Я не вынесу отказа.
— Зачем настраивать себя на худшее! — Вероника положила ей руку на плечо. — Главный вопрос в том, любишь ли его ты.
Джессика побледнела и едва прошептала:
— Да, но мне хотелось бы убедить себя в обратном.
— Так я и поверила! Признавайся лучше, хочешь, чтобы я пошла и промыла ему мозги? — Вероника спрыгнула со стола.
— Нет. Конечно же нет! Я сильная независимая деловая женщина и…
— Да, правильно. Ты действительно уникальная и очень талантливая. Но если бы у тебя не было под рукой твердолобой Кэтрин, заботящейся о грубой и слишком утомительной для тебя стороне жизни, ты бы погибла.
Джессика посмотрела на Веронику.
— Ты шутишь, да?
Девушка пожала плечами.
— Ничуть! Извини, но пора бежать, или я опоздаю на работу. Позвони мне, я же не кусаюсь!
Джессика посмотрела на дверь, закрывшуюся за Вероникой, и перевела взгляд на телефон. Пора было брать инициативу в свои руки. Ее сердце учащенно забилось, губы сделались сухими. Она взяла листок бумаги и выписала на него телефонные номера из записной книжки, которая подрагивала в другой ее руке.
Кевин с трудом пробирался по грязи. Начались дожди, порядком затруднившие его работу. У рабочих был перерыв, и они сидели в вагончике. Кевин зашел внутрь. На металлическом полу было больше грязи, чем чистого места, а в воздухе больше запаха пота и дыма, чем кислорода.
— Мои поздравления, дружище. — Старший мастер энергично пожал руку Кевина.
Тот недоуменно пожал плечами. Может, ребята выпили? Он посмотрел на их улыбающиеся лица.
— Я не понимаю…
Мастер бросил ему газету. Кевин не знал, читать ее или вытереть ею ботинки. Один из рабочих поднялся и показал на фотографию женщины на второй странице. И Кевин начал кое-что понимать.
