Он успел проскочить мимо вышки высоковольтной передачи еще до того, как вибрация наполнила кабину, а руль стал неповоротливым и жестким. Теперь почти на двести километров потянулась гладкая, ничем не нарушаемая степь.
Только б не подвело сцепление. И руки. Потому что малейшая кочка вывернет колесо, рулевую колонку и руки из плечевого сустава, и вся система "ракета - человек - автомобиль" опрокинется. Немножко ветра, пыли, грохота-и больше ничего. Взрыв! И повороттоже взрыв: на такой скорости машине просто не выдержать поворота. Только вперед! Только по прямой, мертво вцепившись в баранку! Представь, что ты на гоночном, на "Голубой стреле" или как ее там, один посреди высохшего соляного озера!
Черт! Закрепил он походный хомут или нет? Маленький такой штифт с проволочным кольцом... Палец вспомнил усилие отжатия, но когда это было? Сегодня?
Две недели назад? Ох, жарко будет, если срежет ложемент. Прямой реактивной струёй, под которую неизбежно попадет кабина, их с Борисом разнесет в клочья...
В пылающие драные клочья... И какой-нибудь придурок с потугой на юмор выцарапает на постаменте: "Сгоревшим на работе"... Но об этом лучше не думать. Он не даст проклятой баранке вывернуться из ладоней. Не вильнет и не дрогнет. Прикипит саднящей кожей к оплетенному синей изолентой кольцу руля так, чтобы кисть заломило. Втиснет ногу в стремя... тьфу, в педаль... Выдержит тридцать секунд ЕЕ режима. Тик-так - полминуты. Полминуты полжизни... Трава, белый солнечный блеск, желтые глиняные проплешины расплылись в зыбкую, режущую глаза пелену. Уже не сознанием, а каким-то чудом Эдель угадывал, в какой миг качнуть руль. На миллиметр - и обратно! Крепче за баранку...
Полминуты... Как-нибудь последние мили... Машина билась и трепетала, пытаясь взлететь вместе с ракетой,и степь расступалась, взрезанная реактивной струёй па две пыльные половинки...
Эделя отыскали вертолетом на сто шестьдесят четвертом километре от шоссе. Он лежал грудью на баранке, уткнув лицо в сгиб локтя, и взахлеб, по-детски рыдал. Но об этом не сообщил читателям ни один репортер.
Эдель усмехнулся воспоминаниям и еще раз взглянул на часы. До вылета оставалось двадцать минут.
- А вот и я! - раздался негромкий голос - из-за ноги "Тополя", совсем не с той стороны, откуда ждал Эдель, показался стажер, высокий, худощавый, в модном обтягивающем костюме с продольными валиками у бортов и остро приподнятыми плечиками.- Решил пройтись пешком...
