Рион уставился на открытый буфет. Итак, это произошло! Он догадывался, думая о ее ранних пробуждениях. Его сердце наполнилось радостью, но он заставил себя успокоиться. Несмотря на его усиленные попытки заставить Либби забыть о его происхождении, судя по выражению ее лица, он в этом не преуспел. Это было то же самое выражение, которое периодически появлялось на ее лице с той ночи, и Рион знал, что Либби чувствует все, что угодно, но не радость.
– Я догадываюсь, – мрачно сказал он, поворачиваясь к ней лицом.
– Догадываешься?
Либби моргнула, глядя на него, ее сердце учащенно забилось.
– В этом случае детектив не нужен, Либби.
Он налил ей кофе и пододвинул к ней чашку через стол.
Итак, ей не показалось. В их отношениях возникла зияющая трещина. Она обхватила пальцами чашку и поднесла ее к губам, радуясь возможности по меньшей мере частично закрыть лицо.
– Тогда мне нужно узнать, что ты чувствуешь.
«Скажи, что зияющей трещины в наших отношениях никогда не было».
– Я не думаю, что мои чувства важны.
Либби нахмурилась:
– Конечно важны!
Рион покачал головой. Нет, он понимает, что происходит. Она хочет, чтобы он перестал скрывать свои чувства и сказал, что не совсем радуется этой ситуации. Так ей удастся унять чувство вины, ведь именно это она ощущает. Но Либби не повезло.
– Я хотел ребенка пять лет назад, Либби. И хочу его по-прежнему.
– Что?!
Она поперхнулась кофе.
Он внимательнее вгляделся в ее лицо, внезапно понимая, что, возможно, они говорят о разных вещах.
– Ты ведь хочешь поговорить со мной о своей беременности, так?
– О… чем?… – Она посмотрела на него в ошеломлении, пытаясь понять, о чем он говорит. – Нет, дело не в этом… Я не… Почему ты об этом подумал?
Его возрадовавшееся сердце сдалось, и голос прозвучал глухо:
– Так часто бывает, когда двое не предохраняются во время частого секса. Даже такие разные люди, как ты и я.
Предметы в комнате поплыли у Либби перед глазами.
– Но мы не занимались незащищенным сексом! Я говорила тебе, что я…
Либби охватил ужас. В ту ночь, проведенную в резиденции мэра, когда она сказала, что незачем использовать презерватив, она не объяснила, почему именно этого не нужно делать. Но Рион не смог догадаться… Их отношения были по-прежнему такими хрупкими…
– Так что ты? – нетерпеливо спросил он.
«Да, – внезапно подумала она, – он догадался».
У нее закружилась голова. Прошедший месяц он занимался с ней любовью так, словно для него это было лишь действенное упражнение, именно так это можно было назвать. Рион пытался сделать так, чтобы она забеременела! И хотя она страстно желала верить, что он хочет от нее ребенка потому, что любит ее, при виде выражения его лица она поняла, как сильно заблуждается. И когда он говорил ей о любви? Никогда. Он предложил ей исполнять роль его жены, а затем пригласил остаться. Она поняла, что это было лишь продлением их первоначального соглашения. Да, возможно, она убедила его в том, что непокорная жена лучше уступчивой, но, в конце концов, для него важнее всего был его электорат и демонстрация того, какой он идеальный семьянин.
