Либби плелась за ним, пока он отпирал парадную дверь. Ей ужасно хотелось, чтобы он понял, как неразумно себя ведет.
– Я могла всем рассказать о том, как ты вынудил меня вернуться, но я решила тебе помочь. И все же ты выглядишь так, словно готов взорваться.
В ту секунду, когда эти слова слетели с ее губ, Рион так резко повернулся к ней, что она едва не врезалась в него.
– Ты права, – выдохнул он, вытягивая руку и закрывая за Либби парадную дверь. На миг она замерла, округлив глаза и понадеявшись, что Рион объявит о том, как был не прав, используя ее. И окажется, что он прежний Рион, в которого она влюбилась. Но вот он заговорил снова: – Я действительно готов взорваться. И ты тоже.
Он взял ее за руку и прижал к своей груди.
Это было так неожиданно, что на секунду Либби стояла неподвижно, ощущая жар его груди, чувствуя биение его сердца, эхом отражающееся в ее теле. Ей было трудно понять, чье именно сердцебиение она слышит. Словно они…
– Нет! – ахнула Либби, отдернув руку.
Она быстро и глубоко вздохнула, надеясь, что порция кислорода поможет ей мыслить здраво и напомнит: Рион в действительности не хочет ее, он изменился. Если она этого не поймет, то разобьет свое сердце. Она попробовала сделать шаг в сторону, но Рион это заметил и преградил ей путь.
– Нет? – хрипло сказал он. – Ты не этого хочешь? Тогда почему твое тело пылает? И почему ты отдернула руку так, словно боишься того, что может произойти далее?
– Я не боюсь…
– Хорошо. Тогда незачем ее убирать.
Он снова взял ее руку и запустил ее себе под рубашку, не сводя при этом с Либби взгляда.
У Либби перехватило дыхание. Итак, теперь она все равно обречена, уберет свою руку от груди Риона или нет. Она опустила глаза, чтобы не видеть Риона, и изо всех сил постаралась унять ощущения в теле, которые пробуждало прикосновение к его груди. Она знала, что может только попытаться убедить его, будто она ничего не чувствует.
Он осторожно провел пальцем вдоль ее вытянутой руки и по шее. Либби закрыла глаза и тряхнула головой, короткая челка упала ей на лоб. Впервые с тех пор, как Либби постригла волосы, чтобы ознаменовать начало новой жизни в Манчестере пять лет назад, она пожалела об этом. Сейчас волосы помогли бы ей скрыть выражение лица.
– Неужели ты не знаешь, что, отводя взгляд и не смотря мне прямо в глаза, ты еще сильнее подтверждаешь свое желание? – тихо сказал он. – Неужели ты думаешь, что я забыл, как ты закрывалась волосами… – Он отвел пряди волос от ее лица, заправил их ей за уши. От его прикосновений и мучительных воспоминаний у Либби засосало под ложечкой. – Когда хотела меня сильнее всего?
