— Жизель? — Арлетт облизала губы и попыталась сесть.
— Нет, это я, Джулитта. Не уверена, что вы помните то, что с вами произошло. В монастыре вы упали в обморок, и я привезла вас домой.
— Я хочу видеть свою дочь.
— Я уверена, что она скоро приедет, — сказала Джулитта, снова укладывая ее на подушки. — Вы еще чувствуете боль?
Рука Арлетт медленно сползла к низу живота и, вздрогнув, замерла.
— Да, она по-прежнему там. Но сейчас затаилась. — Ее пальцы судорожно вцепились в одеяло. — Иногда она просыпается и начинает безжалостно меня мучить. Мне не следовало отправляться в дорогу, но я хотела увидеть монастырь. — Ее затуманенный взор заметался по комнате и остановился на Джулитте. — Люди говорят, что ты вся в отца. Ты действительно похожа на него внешне, да и ваши характеры схожи. И все же ты другая, не такая, как он.
— Но почему? — в голосе Джулитты прозвучали враждебные нотки. Она слишком хорошо знала мнение Арлетт о своей персоне и не хотела выслушивать его еще раз.
— Будь ты такая, как он, ты не привезла бы меня в Бриз, не сидела бы у моей постели и не ждала, пока я проснусь. Я не хочу обманывать ни тебя, ни себя: мы никогда не питали друг к другу теплых чувств. Но я должна признать, что в тебе есть то, чего нет в Рольфе: постоянство. Очевидно, ты унаследовала его от матери.
— Постоянство во мне? — Джулитта горько улыбнулась. — Думаю, вы заблуждаетесь.
— Нет, я права.
Джулитта печально покачала головой.
— Скорее я унаследовала от нее своенравие и независимость. — Чувствуя, что на глаза вот-вот навернутся слезы, она поспешила сменить тему разговора. — Вам что-нибудь нужно?
Арлетт тяжело вздохнула и беспокойно заметалась по подушке.
— Мне нужно видеть свою дочь. Пусть Господь заставит ее поторопиться и поскорее вернуться из Руана. А сейчас я хотела бы поговорить с отцом Гойлем. Мне необходим душевный покой.
Опустив голову, Джулитта направилась к двери. Разумеется, она могла бы послать за священником служанку, но ей хотелось поскорее выбраться из этой комнаты: близость умирающей тяготила ее. Ей казалось, что там, на огромном и холодном ложе, лежала не Арлетт, а Эйлит, ее родная мать.
Джулитта как раз пересекала внутренний двор, разыскивая отца Гойля, когда в проеме ворот показались силуэты всадников. За ними ехал запряженный четырьмя лошадьми большой дорожный фургон. Еще несколько всадников замыкали кавалькаду. Джулитта застыла на месте и всмотрелась в лица въезжающих. Ее сердце тревожно заныло.
