Бенедикт медленно, неторопливо вел ее по хитроумному лабиринту страсти к пику наслаждения Она послушно и в то же время неохотно следовала за ним Наконец его рука коснулась внутренней стороны ее бедер. В ответ тело Жизели словно встрепенулось и выгнулось дугой.
Тихонько постанывая, девушка по-прежнему не разжимала веки, словно боясь посмотреть на мужчину. Несмотря на то, что ее рука уже обвивала шею Бенедикта, пальцы вцепились в его плечо, а тело содрогалось от желания, она все еще отказывалась отвечать на чужие прикосновения, словно ее просили дотронуться до клеймящего оружия дьявола.
Но в следующее мгновение тело Жизели напряглось и сильнее прежнего задрожало в руках Бенедикта. Ее дыхание участилось, бедра начали ритмично подниматься и опускаться. Погрузившись в ее влажную теплую плоть, Бенедикт испытал радость и облегчение. Он двигался осторожно, стараясь не причинить своей молодой супруге боли. И только в тот момент, когда ее подхватила последняя разрушительная волна наслаждения, он дал своему телу волю. Сознание словно затуманилось: остались лишь шелковистые упругие недра Жизели и его взрывающаяся плоть. Шея девушки неестественно выгнулась, ногти впились в его плечо, оставив на нем отчетливые следы в виде маленьких полумесяцев. С ее губ сорвался исступленный стон.
Придя в себя, Бенедикт затаил дыхание и, приподнявшись на локте, посмотрел на Жизель, распростертую под ним. Она лежала с плотно закрытыми глазами, отрывисто и учащенно дыша. Лицо, шея и груди покрылись легким румянцем. Склонив голову, Бенедикт игриво укусил Жизель в плечо, ощутив на губах вкус ставшего солоноватым от пота вина.
— Было неплохо, верно? — пробормотал он, тяжело дыша.
Жизель молча кивнула головой и покраснела.
— Теперь ты можешь смело открывать глаза.
Она последовала его совету с явной неохотой, словно стыдясь того, что только что произошло между ними.
— Вот видишь, Господь может посылать и удовольствие. — Бенедикт осторожно перевернулся на бок и лег рядом с Жизелью. — Мы муж и жена, и в том, что случилось, нет никакого греха.
Жизель снова кивнула, но скорее для того, чтобы угодить ему, чем соглашаясь с услышанным. Приподняв покрывало, она стыдливо посмотрела на свое обнаженное тело и облегченно вздохнула, когда заметила кровь, стекавшую по бедрам на простыню.
— Странно, но мне не было больно.
— Полагаю, твоя мать говорила, что в первую ночь ты непременно испытаешь чуть ли не адские муки? — спросил Бенедикт.
