Двадцатилетие моей деятельности в рекламе: вре
30
мя выборов и побед. В прежние времена я был бы чрезвычайно горд от
самого факта пребывания за кулисами спектаклей[ с участием политиче-
ских «звезд». Но жизненные перипетии сделали меня более скромным.
Роли самодовольного специалиста по рекламе или дежурного политоло-
га я предпочел роль наблюдателяпровидца настоящих политических ду-
элей, так как за годы этих сражений между современными гладиаторами
мне довелось больше приобрести, узнать и особенно посмеяться, чем за
все иные рекламные кампании в моей жизни. Того же желаю и вам. Я
рассказываю лишь о самых характерных моих приключениях в разных
странах, а эта моя книга имеет двойное предназначение. Для избирате-
ля, помимо удовольствия увидеть подлинное, всегда скрываемое лицо
мира, интерес представляет социологический портрет народов, в опре-
деленной степени их образ жизни. Для тех, кто одержим политикой, будь
то кандидаты, их приближенные или советники, члены партий интересен
образ действий. Я выбрал эпизоды, связанные с моей деятельностью в
разных частях Европы, не объединенных ни языком, ни национально-
стью, ни обстоятельствами.
Представляю на ваш суд восемь заповедей, которые ведут в президент-
20
ское кресло. Естественно, что они касаются лишь меня и тех, кто им сле-
довал. И весьма успешно, ибо мне неведома ббльшая радость, чем ра-
дость кандидата, которого я в первый раз называю «господин Прези-
дент» через несколько секунд после завершения подсчета голосов.
«у восьмидесятые годы в Америке самым пог~\ пулярным артистомсати-
риком был рус.1 , ский. Этот эмигрант, обосновавшийся на Бродвее, на-
чинал свое сбльное шоу примерно так: «Я приехал из Советского Союза
и, признаться, не понимаю, почему вы так боитесь русских. Ведь, по
сути, все люди одинаковы. Любой американский гражданин может под-
бежать к ограде Белого Дома и заорать: «Ненавижу Рейгана!» Никто его
не арестует. Ну так вот, в Москве то же самое. Любой советский гражда-
нин может броситься к воротам Кремля с криком: «Ненавижу Рейгана!»
Его тоже никто не тронет. Говорю же вам, мы очень похожи».
У эпох нет исторической памяти. В начале
91го в России открыто ненавидели отнюдь не
Буша, а Горбачева. Сталина боялись, Хрущева
высмеивали, Брежнева презирали, а вот Горби
ненавидели. Дыма без огня не бывает. Его Нобелевская премия мира
вполне могла бы быть пре
мией за обман народа. В чем его только не обвиняли! Перестройку замо-
