— Между прочим, вы знаете, как вас называют в городе? — спросил Гейб. — Леди Мак.
— Я знаю, мне это нравится.
— А почему?
— Они долго считали меня высокомерной особой, и я была ограждена от нежелаемого внимания. Леди Мак и Хью — мои защита и опора.
Гейб сделал большой глоток шампанского.
— Если вы не найдете мужа в это лето, вы вернетесь домой?
— Думаю, да. Это не место для женщины, а тем более для детей.
— Ваш отец может вас не принять.
— Может, мое отсутствие смягчит его, — сказала Либби. — Я уверена, что мать только и ждет, чтобы я вернулась.
Она уставилась на огонь.
— А вы вернетесь в Новый Орлеан, когда заработаете кучу денег?
— Не думаю, мне незачем туда возвращаться. Здесь я смогу стать уважаемым бизнесменом, если до этого меня не настигнет пуля.
— Нет! — ужаснулась Либби.
— Давайте не будем о будущем, — сказал он. — Вы совсем не едите устриц, — Гейб подцепил устрицу вилкой и сказал: — Откройте шире рот.
Жест был настолько интимен, что Либби от удовольствия зажмурила глаза.
— Вам ведь не нужно спешить домой? — спросила она. — В хорошую погоду отсюда целый час ходьбы.
— Вы ведь не собираетесь выгнать меня среди ночи?
— А что скажут люди? Они ведь знают, что вы пошли ко мне, и если вы не вернетесь до утра, пойдут разговоры.
— Пусть говорят! — ответил Гейб.
— Вы не понимаете, если они узнают, что я провожу время с вами, они тоже могут напроситься в гости.
— Пусть они будут удачливее меня, — сказал он.
— Мне не до смеха, — сказала Либби и подошла к висевшему на стене пальто Гейба. — Я здесь одна и мне некому помочь. Уходите, пожалуйста. Идите по своим следам, пока их не замело.
Гейб подошел и взял свою шляпу.
— Хорошо, как вам угодно. Возможно я найду дорогу, хотя начался снегопад. Если я попаду в завал или сверну не туда, то вы найдете утром мой замерзший труп, но не волнуйтесь — это еще одна моя жертва ради вас. Прощайте, миссис Гренвил.
Он взял у нее из рук пальто и направился к выходу.
— Нет, подождите, — хватаясь за его руку, сказала Либби.
— Вы не хотите, чтобы я уходил?!
— Да… нет, я не знаю, но не хочу, чтобы с вами что-то случилось, но я боюсь с вами оставаться.
Гейб сощурил глаза.
— После тех ночей в пути, когда я мог забраться к вам в фургон, вы все еще не доверяете мне?
— Не в этом дело, — отворачиваясь, чтобы Гейб не видел, как она покраснела, сказала Либби. — Я сама себе не доверяю.
— Значит, леди Мак тоже человек — хоть какое-то утешение. Разве негуманно оставить промерзшего человека переночевать на полу? — спросил Гейб и взял у нее свое пальто. — Я лягу в углу калачиком.
