Был подан условный сигнал катерам возвращаться к пароходу. Но кроме «Наварина» и макаровского «Минера» к «Константину» больше никто не подошел. Судьба «Чесмы» и «Синопа» оставалась неизвестной. Обнадеживало то, что Макаров разрешил их командирам в случае неудачи уходить вдоль побережья к Поти. Повторив условный звуковой сигнал еще несколько раз, пароход взял курс на север.
Неудачный рейд к неприятельской базе, на который ушло трое суток, неизвестная судьба двух катеров вызвали неблагоприятное впечатление в Севастополе. Там ожидали только успеха.
Хорошо, когда новое большое дело начинается с такой же большой удачи. Первая минная атака, закончившаяся обидной неудачей (только устроили у турок ночной переполох), сильно повредила позиции лейтенанта Макарова в глазах флотского начальства. Повелись скептические разговоры:
— Мы ведь предсказывали, что так на войне не действуют.
— Пусть рискует собой, этот Макаров. Но нельзя же так рисковать людьми и пароходом в надежде заработать себе Георгия.
— Куда девались два паровых катера? Отчего нет о них никаких вестей?
— Почему катерные команды брошены командиром «Константина» на произвол у неприятельского берега?..
Макарову стоило большого труда испросить разрешения у начальства идти в Поти за катерами. Надежды на лучшее оправдались: «Чесма» и «Синоп» находились в безопасности на Потийском рейде и были полностью исправны.
Удалось установить причину осечки мины. Ей оказалась неисправность присланного из Кронштадта минного запала. Специально назначенная комиссия впоследствии при проверке минных запалов, хранившихся в Севастополе, установила, что в некоторых из них кончик платинового мостика был плохо припаян и при сотрясениях всякий раз разобщался с проводом, по которому шел электрический ток.
Виделась и вторая причина батумской неудачи, уже «своя» — неопытность командира катера. Хотя в личной несмелости лейтенанта Измаила Зацаренного упрекнуть было никак нельзя. Командир «Константина» верил в него, как ни в кого другого:
— Зацаренному отваги ни у кого не занимать. Он сам для других пример воинской отваги.
— Как же тогда понимать проваленную атаку?
— Как понимать? А на морской войне такие неудачи во все времена известны. Не только на нашем флоте...
После неудачи ни сам Степан Осипович, ни его «макаровцы» не упали духом. Желания сразиться с турками у экипажа «Константина» не убавилось, хотя, как гласит поговорка, «первый блин вышел комом».
