— Сначала скажи: зачем?
— Да пойми же, фокус — это секрет. Разболтаю — фокус тю-тю, нет его!
Она своё:
— Значит, мне не веришь?
Сдался я. Распахнул окно. Подозвал Лиду.
— Смотри! — говорю. — Вон большущий цирк...
— Какой же это цирк! — фыркнула она. — Это ж наш палисадник...
— Не перебивай! — оборвал я её. — Думай, что цирк. Здесь у меня эскадрилья самолётов. Я беру и запускаю их прямо в цирк. Зрители аплодируют. Чего-то кричат. Хотят, чтобы эскадрилья опустилась в цирке. Я приказываю самолётам вернуться обратно...
Я было уже совсем размечтался... Да Лида сбила меня своими вопросами.
— Как же самолёты пролезут через окно?
— Так они же не самолёты, а мухи. То есть мухи-самолёты!— Фу, чуть не запутался. — Ну, мухами буду управлять, как самолётами.
— Ты что, гипнотизировать их будешь?
— Зачем гипнотизировать! Буду управлять эскадрильей по телефону.
— Разве мухи умеют говорить по телефону?! — продолжала допытываться Лида.
— Не приставай! Уж как-нибудь мухи со мной сговорятся. И вообще, если ты долго ещё будешь задавать вопросы, то мы дождёмся маму с папой. Они мне за мух покажут такой фокус, что я про космос и про цирк забуду. И про тебя тоже! Так что лучше делай скорей петли.
Лида присмирела. И робко сказала, что не знает, какие петли нужны. Я ответил:
— Обыкновенные. Чтобы можно было заарканить мух.
Лида призналась:
— Я никогда не арканила мух.
Я не стал рассказывать, что и мне не приходилось арканить мух. Но спросил:
— Неужели не видела в кино, как арканят лошадей?
Лида начала соображать.
— Лошадиные петли не годятся для мух. Надо мерку снять.
Мне её предложение понравилось.
— Давай попробуем, — согласился я. Подвинул ей графин, чтоб вынула пробку. И объяснил: — Когда мухи дёрнутся наружу, я буду наготове. Подходящую перехвачу. Ты с неё мерку и снимешь.
Ничего у нас не вышло. Лида вдруг сказала, что ей жалко лошадей, которых арканят в кино. Мне почему-то их тоже стало жалко. Я задумался. И не сразу заметил, что Лида вынула пробку. Эскадрилий пять вырвались в открытое окно! Я испугался и закупорил графин. Лида побежала на кухню. Я за ней.
— Ты чего?
— Ничего. Дуршлаг у вас есть?
— Что ещё за дуршлаг?
— Обыкновенный. Ну, сито железное, в котором макароны отцеживают.
— Ты что, спятила? Зачем мне макароны? Может, мух хочешь отцеживать?
— Отцеживать их нельзя. Просеивать можно. Мы дуршлагом графин накроем. Маленькие мухи в дырки пролезут. Большие — застрянут. Очень просто. Тут мы их подберём.
«Догадливая всё-таки Лида», — подумал я.
