Анна поднесла руки к ограждению кровати и плавно двинулась к изголовью. Ее ноги осторожно ступали по полу, словно плитки могли скрипеть. Она достигла подушки, руки опустились с ограждения. Ее лицо зудело, но она не хотела сдаваться. Потрескавшимися от страха губами она произнесла:
— Стивен?
Монитор пикал. Грудная клетка дрожала.
— Стивен?
Спящее лицо вытянулось, словно от боли, и затем открылись глаза. По мере того как поднимались веки, мышцы щек, казалось, расслаблялись. Он моргнул — у него были серо-синие глаза.
— Надеюсь, я тебя не беспокою, — сказала она.
— Нет, — ответил он, и его глаза, затрепетав, закрылись, Анна подумала, что он вновь уснул. Руки девушки потянулись к ее лицу и с силой провели по нему. Она опустила их.
Глаза Стивена открылись.
— Нет, ты меня не беспокоишь. С чего ты так подумала?
— Ты спал.
— Я всегда сплю.
— О, — произнесла Анна.
— Ты проводила время с Майклом. Что ты о нем думаешь?
— Он… хороший. С ним приятно проводить время.
Голова кивнула еле-еле, скользя вверх и вниз по подушке, с явным усилием:
— Ты — мисс Заккария.
— Анна, — сказала она.
— Анна, — повторил он. Его глаза закрылись.
— Хочешь, чтобы я сейчас ушла?
Его глаза оставались закрытыми:
— Если желаешь.
— Так ты этого хочешь?
— Нет.
Она стояла в течение нескольких долгих минут, наблюдая за тем, как Стивен ускользает в сон, пытаясь постичь реальность того, что находится перед ней, и подсчитывая писки кардиомонитора.
Глаза вновь открылись.
— Ты все еще здесь.
— Да.
— Сколько это длилось?
— Всего лишь несколько минут.
— Извини.
— Да нет, все в порядке. Мне все равно.
Стивен вздохнул:
— Почему бы тебе не присесть? Где-то там есть стул.
— Я постою.
— Майкл неправ. Я возражаю против его музыки. Я ее ненавижу.
— Я могла бы попросить его делать музыку потише.
— Дело не в громкости, а в самой музыке. Музыка была создана для движения и вовлечения. Я ощущаю, что моя душа — в смирительной рубашке, когда Майкл включает свою музыку.
Анна промолчала. Стивен посмотрел в сторону, затем снова на нее.
— Почему ты позволяешь им думать, что ты — в коме?
— Так я могу спать. А когда я сплю, мне снятся сны.
— Какие сны?
— В любой ситуации — клинический социальный работник, — заметил Стивен, и его губы впервые тронула легкая улыбка.
Анна также улыбнулась:
— Это я.
— Мои сны — они мои, — сказал он. — Я бы никогда ими не поделился.
— Хорошо.
— И я бы не просил тебя поделиться твоими, — продолжал он.
— Да, — согласилась Анна.
— Я устал, — произнес он.
