Перед уходом Семён будил Каплина, тот выполнял на прощанье команду «голос», давал лапу и получал два куска сахару.
А жизнь у Семёна с появлением Каплина становилась всё трудней и трудней. Гулять с псом было некогда и негде. Когда бы Семён ни выходил с ним во двор, со всех концов раздавались окрики: то собака на газон забежала, то на детскую площадку, то залаяла и ребёнка испугала, а то прямо под ноги кому-то бросилась. На Семёна кричали, грозили милицией, писали жалобы в домоуправление, и он отдыхал от криков и замечаний только во время ночного гуляния, после одиннадцати.
Обо всех этих неприятностях не догадывался только один Каплин. Сколько бы ни кричали во дворе, он жизнерадостно помахивал хвостом, бросался от одного к другому, вынюхивал, что-то, известное только ему одному, а один раз попытался даже забраться на сапог к самому участковому. Вообще он любил всех. Особенно детей.
...Так прошло месяца два. Скоро у Семёна отпуск. И мечтает он уехать с Каплином куда-нибудь за город, подальше от сварливых соседей: будет там его натаскивать — готовить к охоте. Не зря ведь книжек накупил!..
А окно комнаты оставит открытым на целый месяц. Пусть как следует проветрится.
Если бы не хвойные ванны...
Вы, конечно, удивитесь, но Каплин теперь у Вовы. Вон лежит в углу комнаты, а рядом — его любимая клизма... Нет, он не в гости пришёл, он живёт здесь. Конечно, временно. Бовина мама так и сказала:
— Двадцать четыре плюс три дня на дорогу — и ни часа больше! Три дня на дорогу нужно Семёну: полтора туда, полтора обратно.
Потому что он сейчас в Пятигорске — ходит, наверно, там по цветнику, нюхает в Провале сероводород и пьёт нарзан в Лермонтовской галерее. А случилось это так. На прошлой неделе Семён позвонил Вовиному папе на работу и говорит:
— Слушай, Миша, прямо не знаю, как быть...
— Женись,— сказал Миша.— Уже давно мечтаем тебе спеть: «Тили-тили-тесто — жених и невеста!»
— Брось глупые шутки! — закричал Семён.— Я из поликлиники говорю.
— Я и не шучу,— сказал Миша.— Что случилось?
— А то случилось, что предлагают путёвку в санаторий.
— Поезжай, конечно. Пронзят тебя там раз тридцать шприцем с витаминами, окунут в хвойную ванну — и станешь опять прекрасным царевичем.
— Но туда не пускают с собаками,— сказал Семён.
— Жаль,—ответил Миша.—Попробуй позвонить Тиграну. Может, пристроишь на время.
— Звонил. И не только ему...
— Д-да,— сказал Миша.— История. Тогда позвони...
— Звонил,— сказал Семён.— Слушай, Миша. Поговори с Ларисой, а? Может, возьмёте? Всего двадцать семь дней. Даже двадцать шесть с половиной.
