Вдова стояла опираясь на плечи своего кучера. Ее лицо было коричневым, как старый пергамент, и морщинистым, как многократно сложенная карта. Она глядела прямо на меня, глаза светились розовым светом, как тлеющие угольки. Когда повозка оказалась в дюжине ярдов от нас, она крикнула, но не кучеру, а лошадям. Животные оскалились и взмахнули головами, выдохнув пар из ноздрей, как будто они выпустили дым, как драконы. Лошади перешли на шаг, копыта равномерно застучали по дороге.
Вдова по-прежнему держала руки на плечах своего человечка, для устойчивости широко расставив ноги. Она повернула голову и гипнотизировала меня взглядом, пока ее колесница следовала мимо. Взгляд был тяжелым, испытующим, глаза горели ненавистью. Я не мог пошевелиться, просто был не в состоянии. Мне казалось, что она проникает в мой мозг, как будто ее пальцы роются в моем черепе. Затем женщина протянула в моем направлении руку.
— Убирайся! — крикнула Вдова. — Убирайся туда, откуда пришел!
Так она стояла, стоял и я, замерев под ее взглядом, пока телега не поднялась на следующий гребень и не исчезла за ним. Как будто погрузилась под землю.
— Она закляла тебя дурным глазом. Тебе надо ее остерегаться.
Наши бедные пони сильно испугались. Они дрожали, прижав уши к голове, закатив глаза, выставив белки, похожие на сваренные вкрутую яйца.
— Тишшше, — шептала Мэри своему.— Тишшше...
Он вздрогнул от прикосновения, но постепенно успокоился под ее рукой.
— Вдова разозлилась, — сказала Мэри, похлопывая пони. — Люди говорят, что она ведьма, но мне кажется, она просто сумасшедшая. У нее на глазах утонул брат. До него утонул муж, тело которого так и не нашли.
— Но как она на меня смотрела...
— Она думает, что ты — это он, восставший из мертвых. — Мэри схватила гриву пони и вскочила ему на спину. — Дело тут не в тебе, а в том, что ты спасся при кораблекрушении. Она так думает о каждом, кто добирается до берега с тонущего судна.
— Откуда она знает, что я спасся с тонущего судна?
— У новостей длинные ноги. — Мэри наблюдала, как я взбирался на своего пони. — О тебе уже, наверное, знают в Полруане, а это в двадцати с лишним милях отсюда.
Мы пустились по дороге вслед за Вдовой. Пыль от ее телеги маячила впереди, как маленький смерч.
— Значит, есть и другие, — подумал я вслух.
— Кто — другие?
— Спасшиеся.
— Некоторые добрались до берега,— сказала она.
Это было все, что она сказала. Сразу после этого Мэри крикнула, чтобы я догонял, и рванула пони в галоп.
