Ведь есть еще и третья, уже введенная в действие система самоуничтожения человечества, в которой кнопки уже нажаты и ракеты летят: экология. Мировой океан, по свидетельствам знаменитого Бомбара, превратисся в клоаку многие реки, озера, поля отравлены, земля и воздух целых районов ― ядовиты. Озоновый слой, предохраняющий все живое от ультрафиолетовых лучей, имеет разрывы над Южным полюсом, и они расширяются. Экологически опасны и парниковый эффект, возникающий от переизбытка углекислого газа в атмосфере, и ухудшение радиационного фона в результате энергетических сбоев типа Чернобыля.
Еще одной системой обеспечения апокалипсиса является чума XX века ― СПИД, дополняемый раком и сердечно-сосудистыми болезнями. Человек сильно оторвался от природы в питании и в образе жизни, и существование его как биологической особи поставлено под угрозу.
Таковы множественные «перестраховывающие», «перекрывающие» друг друга системы самоистребления человечества. Трудно спастись от этих «намерений». Истории, Бога или Рока. Спасение в общечеловеческих усилиях. Однако менее всего человечество склонно объединиться.
Национальная и социальная рознь людей препятствует их единению.
Сталинизм углублял противоречия, провоцировал борьбу всех со всеми, порождал раскол современного мира. Границы разломов прошли по границам наций, классов, государств, лагерей (объединений государств), союзов, сообществ. Этим Сталин актуален сегодня как антихрист, работающий на разобщение и тем самым на апокалиптическую гибель человечества.
Мир заинтересован в нашей десталинизации не меньше нас. Всеобщность взаимозависимостей подчеркивал президент Кеннеди: «Россия ― колосс. Если этот колосс рухнет, то под ее обломками погибнет весь мир».
Перед лицом апокалипсиса человечество оказывается в пограничной ситуации ― между жизнью и смертью. Это и есть час истины. Как писал Достоевский в записных тетрадях, «бытие только тогда и есть, когда ему грозит небытие. Бытие только тогда и начинает быть, когда ему грозит небытие». Сколько часов или веков будет длиться это состояние ― не нам знать, однако будем же ценить каждый миг нашего бытия, начавшего быть. Чтобы жить, нам надо стать другими. Можно назвать это новым мышлением, можно ― приоритетом общечеловеческих ценностей, однако ясно, что по-старому, по-сталински жить больше нельзя: от этого неразумия погибает мир.
