Частые посещения спортивных площадок придали молодой девушке непринужденность в обращении с мужчинами, и она никогда не отказывалась встречаться с Рафаэлем, сопровождать его. Он обворожил ее. В этом нет сомнения. Надо кончать. Он должен был решить: сделать из нее свою любовницу или просить ее руки. Рафаэль решился на последнее. Конечно, в тот вечер он, как водится, поцеловал ее. Разве не был он первым человеком, первым мужчиной, который поцеловал ее в губы? Но тайный инстинкт подсказывал ему что она не из тех девушек, которых легко завоевать. И не в том дело, что Женевьева не способна была отдаться, если бы ею овладело очень сильное чувство. Но хорошо знавший женщин Рафаэль понимал, что у Женевьевы не было такого чувства к нему, хотя он и нравился ей. Наверное, даже ее мысли были заняты им, в чем Рафаэль не сомневался. Он знал также, какое дружеское чувство, несмотря на частые стычки, она испытывала по отношению к Жану Гренье. Но этот скромный, неловкий парень не мог быть опасным соперником. Нельзя равнять его с Рафаэлем, который обладал тем преимуществом, что знал цену своему обаянию. Ведь Рафаэль по возрасту был уже мужчиной, тогда как Жан оставался еще мальчишкой.
Музыка и шампанское развязали ему язык. Произошло это совершенно естественно, во время беседы. Постепенно от острословия он перешел на испытанный задушевный тон.
— Вы, должно быть, знаете, Женевьева, что комитет наметил вас для поездки в Австралию?
Она знала об этом, но еще сомневалась.
— Вы думаете, что поездка состоится, если наши мужчины проиграют полуфинал Кубка?
— Никакой связи. Контракты подписаны. Вас ждут там. Вас и мадам Фране. Нас просили послать еще третью. Так или иначе, если вы согласитесь, то поедете.
Она зарделась от радости:
— Конечно! Тем более что я — номер первый!
— И что я сопровождаю вас,— сказал он, вызывая ее на ответ. Ей это не приходило в голову. Она сказала:
— Можете представить, как я счастлива! Благодаря вам меня будут лелеять. А я и не знала, что руководить командой будете вы!
— Я пошел на это... — сказал он, понизив голос,— ради вас.
Они танцевали. Она немного отстранилась от него, потом решила превратить все в шутку и засмеялась:
— Я вас не боюсь!
Он посмотрел на нее взглядом, который, по его желанию, мог становиться таким честным. Впрочем, может быть, Рафаэль и был искренен:
— Вам нечего меня опасаться. Вы хорошо знаете, чем являетесь для меня! Только...
— Только? — кокетливо спросила она.
