- Ораз-джан... Простите, господин подполковник, скажите мне ваш банковский счет! Клянусь, я совсем забыл вчера сообщить вам, что собирался перечислить на ваш счет за проданный уголь. Одна треть доходов принадлежит вам!
- Потише ты, заячья душа. - Ораз Сердар стиснул зубы и посмотрел на дверь. Затем мгновенно сел за стол, написал на бумажке номер своего счета в банке и передал Султанову. - Только без шуток, Султан-бек, иначе я тебя упрячу в такое место, что ты оттуда не выкарабкаешься. Я уже хотел отослать тебя в Форт-Александровск.
- Господин подполковник, не делайте этого.
- Ладно, катись. Через неделю зайду в банк, проверю.
- Ораз-джан, как только возвращусь в Бахар - сразу перечислю.
- Ладно, иди, у меня других дел много. И советую тебе не нервничать. Ты же офицер, подполковник, подданный его императорского величества.
Султанов спиной открыл дверь и, раскланявшись, удалился. Выйдя на площадь, он некоторое время стоял, ловя ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. Пристав был ошарашен, раздавлен. В то же время в нем все клокотало от ненависти на всех и вся, в том числе и на самого себя за то, что недооценил Ораз Сердара. «Собачья кость, - остервенело размышлял Султанов, не зная куда идти - в гостиницу или в магазин Федорова. - Я же предвидел, все время чувствовал, что не обойдется без неприятностей. Какой-то негодяй все время следит за мной и доносит в штаб!»
Пока Султанов приходил в себя, рядом с ним, на обочине, остановился «Руссо-Балт» и из него вышли генерал-лейтенант Шостак и начальник по судебным делам граф Доррер. Мгновенно, словно с него рукой сняло злобу и растерянность, Султанов принял стойку «смирно» и приложил руку к козырьку. Генерал лишь кивнул и заспешил, не оглядываясь, в штаб. Доррер задержал взгляд на угрястом лице подполковника.
- Вы, кажется, из Бахара, становой пристав?
- Так точно, ваше сиятельство. Вот приехал с отчетом, сдал так сказать, - раскланиваясь, пояснил Султанов.
- С Теке-ханом давно виделись? Как у него идут дела на кяризе, все ли благополучно? - Граф внимательно заглянул в зеленые глаза собеседника.
- Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. Пока я в Бахаре - никто не посмеет обидеть Теке-хана.
- Ну-ну, кланяйтесь Теке-хану от меня, - сказал Доррер и тоже заспешил к подъезду.
У Султанова сразу вдруг сделалось легче на душе. «Представляю, если бы я доложил Шостаку о сделке с арестантами, в которой первую роль играет этот граф Доррер! - подумал Султанов. - Интересно, в какую дыру загнал бы меня граф? Наверное, тоже пригрозил бы Фортом-Александровским!.. Нет, все-таки не зря люди говорят: «Что ни делается - все к лучшему». Теперь, если я попадусь на чем-нибудь и дело дойдет до суда, то можно будет сказать Дорреру: «Ваше сиятельство, надеюсь, не дадите в обиду вашего сторонника. Спасая вашу репутацию, ваш авторитет, я пожертвовал одной третью доходов, полученных за уголь!»
