- Боже, как скучно. Может, перемените тему? - попросила Лариса, входя в комнату.
- Ах, Лара, ты всегда вот так, - скривился Архангельский.
- Папа, Николай Иваныч приехал ко мне, по делу! - Она выразительно посмотрела на Лесовского и взгляд ее потребовал: «Помогите же мне!»
- В самом деле, Евгений Павлович, о политике в другой раз. У меня к вам, Лариса Евгеньевна, небольшая просьба: не сможете ли вы перепечатать материалы по ремонту и благоустройству кяриза? Тут должно быть страниц пятнадцать, не больше.
Лесовский вынул из полевой сумки тетрадку и подал ее барышне. Она перевернула одну, затем другую страницу и согласно кивнула:
- Если не будете торопить, то возьмусь. Сейчас у меня много своих дел. Через неделю вас устраивает?
- Вполне.
- Тогда договорились. - Она пошла в другую комнату, но на пороге остановилась и спросила: - Вы не играете на гитаре?
- Могу-с немного. В студенчестве баловался. А у вас есть гитара?
- Идемте сюда, - позвала она, держа в одной руке тетрадь, а другой отодвигая дверные занавеси.
Инженер вошел в комнату, сразу чем-то напомнившую ему горенку его старшей сестры, когда она была на выданье. Только эта была победнее: кровать с кружевами, туалетный столик, большое зеркало и круглый стол посреди комнаты.
- Садитесь, пожалуйста, - Лариса выдвинула стул и сняла с надкроватного гобелена гитару.
- Да я ведь, знаете, не ахти какой игрок, - засмущался Лесовский, принимая от нее семиструнку.
Гитара была слегка расстроена. Он покрутил колки и взял первый аккорд цыганской полечки. Струны больно врезались в пальцы от того, что долго не играл. Пожалуй, не играл с той поры, когда учился в Петровско-Разумовской земледельческой академии. В ту благодатную пору, бывало, после занятий уходил он с друзьями в подмосковный лес, и сколько же было там всякого... И гитара, конечно, непременная спутница. Там, под сосной, друг Лесовского, Вася Кирьяков, научил его нескольким аккордам...
- А теперь спойте что-нибудь, - попросила Лариса. - Романс какой-нибудь.
- Да вы что, Лариса Евгеньевна! Вот уже что не могу - то не могу. Мне в детстве медведь на ухо наступил, - принялся он, шутя, отказываться, а сам подумал: «Гитару-то она не ради красоты над кроватью держит, вероятно, сама играет и поет!» - Спойте лучше вы, Лариса Евгеньевна. Чует мое сердце, ох, как вы петь умеете!
Вероятно, Лариса только того и ждала, когда ее попросят. Она смущенно взяла гитару, довольно уверенно пробежала пальцами по струнам, вызвав звучный и неизвестный Лесовскому мотив.
