– Я понимаю, сэр. То, что мы просим, – нешуточная вещь. – Барбер поник головой – казалось, он задумался над тем, насколько это в самом деле нешуточная вещь.
– До этого, возможно, не дойдет, – в первый раз подал голос Да-Сильва. Он затворил дверь, – Вы могли бы сказать, что хотите еще раз просмотреть работу Блента и сообщить окончательную оценку только в понедельник.
– Мистер Да-Сильва, – спросил Чарльз, – и это правда, что вы член Комитета студенческой чести?!
– Да, сэр.
– И даже председатель! – вставил Барбер, бросив предостерегающий взгляд на своего товарища.
– Да? Ну и ну! – вздохнул Чарльз.
– В самом деле, Лу! – укоризненно подхватил Барбер и снова повернулся к Чарльзу. – Я знаю, что Лу не собирался всерьез предлагать вам ничего подобного. Просто мы вчера на собрании решали, как быть, и само собой, помимо дельных предложений, наслушались немало всякого вздора.
– У вас было специальное собрание по этому поводу?
– Понимаете, сэр, дело-то неотложное. Если что-нибудь вообще можно предпринять, то только сегодня. Я знаю, как трудно приходится вам, преподавателям, из-за того, что ноябрьская сессия совпадает с футбольным сезоном. Если бы дирекция действовала с умом, она назначала бы зачеты дней на десять позже. Но что есть, то есть, и в результате – вот вам. – Барбер выразительно развел руками, как бы говоря, что они с Чарльзом – оба в равной степени – жертвы жестокой судьбы.
– По воле обстоятельств нам всем иногда приходится трудно, мистер Барбер, – сказал Чарльз. – Кстати, я не думаю, чтоб вы пришли сюда без готового решения, этически приемлемого. В конце концов все уже известно, ведомости вывешены, и Блент не имеет права играть. А ведь, наверное, даже в НССА (Национальная студенческая спортивная ассоциация) могут заинтересоваться, почему решение было столь своевременно пересмотрено.
– Профессор Осмэн, – судя по торжественному обращению, теперь должно было последовать самое главное, – если смотреть на вещи объективно – разве нельзя найти в этой истории смягчающих обстоятельств? Ведь Блент не просто какой-нибудь тупица с крепкими икрами, а в общем-то действительно очень неплохой студент и всегда учился вполне прилично. Может быть, малый нервничал или был чем-нибудь расстроен? («Малый», – отметил про себя Чарльз. – Значит, заговорили как мужчина с мужчиной».) Ведь этот финальный матч – немалое событие в его жизни: последняя игра на своем поле, решающее испытание… И не исключено, что наш маленький колледж впервые за всю свою историю пошлет своего студента в сборную страны. Я понимаю, что для вас, сэр, все это, возможно, не имеет особого значения, но, чтобы беспристрастно оценить всю обстановку, мы не должны этого забывать.
