— Не волнуйтесь. Я должен задать вам вопросы. Скоро все закончится. Это необходимо, и так к этому и относитесь. Хорошо?
— Хорошо. Он вошел… — Голос ее затих. — Дэвина все еще сидела на стуле. Она так и не встала, просто сидела, повернув голову к двери. Я думаю, он выстрелил ей в голову. Он застрелил маму. Я не помню, что я делала. Это было так ужасно, просто невозможно представить, сумасшествие, кошмар, как во сне, только это был… ох, не знаю… Я постаралась опуститься на пол. Я слышала, как на улице второй завел машину. Первый, тот, что был в доме, с револьвером, он выстрелил в меня и… я больше не помню…
— Дэйзи, вы хорошо обо всем рассказываете. Поверьте мне. Вы, конечно, не помните, что произошло после того, как он в вас выстрелил. Но вы помните, как он выглядел? Вы можете описать его?
Поднеся здоровую руку к лицу, она покачала головой. Ему показалось, что она не то что не может описать человека с револьвером, а просто не в состоянии заставить себя сделать это. Затем, едва слышно, она произнесла:
— Я не слышала, чтобы он говорил, он не говорил.
И потом, хотя он и не спрашивал, она прошептала:
— Мы услышали их сразу же после восьми, а десять минут девятого они уехали. Десять минут, вот и все…
Открылась дверь, и в палату вошла сестра.
— Ваши десять минут прошли. Боюсь, что на сегодня это все.
Уэксфорд встал. Даже если бы их не перебили, он вряд ли стал бы продолжать разговор. Девушка была уже не способна отвечать на его вопросы. Не шепотом, но так, что было слышно, она произнесла:
— Вы можете прийти завтра. Я знаю, что вы должны поговорить со мной. Завтра я смогу.
Она отвела от него глаза и, закрыв рукой рот и подняв плечи — здоровое и раненое, невидящими глазами смотрела в окно.
Колонка в «Индепендент он санди» представляла собой образец, что называется, умного чисто женского восприятия. Уин Карвер не упустила ни единой возможности для насмешек, дала волю язвительности и ехидству. И все же это было хорошее эссе. Такова человеческая натура, признался себе Уэксфорд, ирония и легкий сарказм всегда лучше, чем лесть и фальшь.
Какая-нибудь журналистка из «Кингсмаркхэм курьер» могла бы весьма экзальтированно описать лесонасажденческие устремления Дэвины Флори, ее страсть к садоводству и коллекционированию редких пород деревьев. Мисс Карвер же представила все это в чуть странном свете, давая понять, что там не обошлось и без некоторого лицемерия. «Посадить» лес, намекала она, не совсем точное выражение того, что делают для тебя другие, в то время как ты стремишься извлечь из этого лишь деньги. Садоводство может быть очень приятным времяпрепровождением, если заниматься им только на досуге и в хорошую погоду. А землю-то копают здоровые молодые парни.
