Мои мечты грубо прервали. Ладно, не грубо, можно сказать, деликатно, но руку на поясе, где висел пустой кошель — бывшая кобура — я почувствовала. Пистолет нынче находился в корсаже. Очень полезная штука для тех, у кого грудь скромного размера: позволяет спрятать хоть ворованную курицу. Опять я о еде!
Воришка деловито ощупывал кошель, а я дивилась его наглости и тупости. Неужели меня можно спутать с богатой фифой, топающей к ювелиру за двадцать третьим браслетом? А остальные двадцать два — на руках, ага-ага.
Ладно, пора зарабатывать на хлеб насущный трудом неправедным. Похоже, я поем ещё до ночи.
"Исчезни", — прошептала я любимому мечу. Младенец понятливо агукнул и растворился в воздусях. Я же ухватила воришку за руку. Как раз, когда его пальцы шарили в кошельке. Преступление, так сказать, налицо. Ласково поглядела в ошалелые глаза и зашипела:
— Будем договариваться или мне орать погромче? Стража неподалёку, я видела.
Ничего я, само собой, не видела, однако ситуация явно требовала нагнетания драматизма. Воришка дёрнулся, но я вцепилась в него мёртвой хваткой, усвоенной ещё на втором курсе. И лишь потом подумала: а как он меня поймёт? Русский-то здесь в качестве международного не используется! И английский с украинским тоже…
Понял. И что самое забавное, я тоже вполне разобрала злобный вопрос: "Сколько?"
— Свой кошель давай, там разберёмся.
Два медяка я парню оставила. Нужно быть великодушной.
— И на каком языке здесь разговаривают?
— На виссали, госпожа. Я подумал, что нелишне будет наложить на тебя заклятье всепонимания.
— Правильно подумал. А что означает "все" в этом твоём "понимании"?
Ребёнок грустно вздохнул.
— Увы, только речь. И грамоту… если повезёт. Я не очень хорошо умею творить волшбу, да и сил мало осталось.
Интересно, сил у него всё меньше, а получается всё больше. Наверное, когда Айсуо совсем обессилеет, в этом мире случится Армагеддон.
— Замечательно получилось. Спасибо.
Малыш приободрился. Чёрт побери, мне нетрудно похвалить, глотка не сломается. В своё время препод по ОРД, сиречь, оперативно-розыскной деятельности, полковник в отставке, говорил: "Запомните, курсанты: негласных сотрудников нужно подбадривать, время от времени напоминать им, какие они хорошие люди, которые служат великой цели. Не вытирайте ноги о стукачей лишь за то, что они по большей части полные мерзавцы. Тогда кое-кто будет стараться не только за деньги, но и за ласковое слово. А если решат кинуть, пользуясь вашей добротой — тоже хорошо: расслабятся, могут сделать ошибку". Опыт у мужика был большой и ну очень практический. Теорию на экзамены приходилось учить самостоятельно, зато правила работы с агентурой он в нас вдолбил накрепко.
