— Скажите, пожалуйста, — попросил я его, — о чем вы думаете, когда приступаете к чтению учебника? — О многом. Но преимущественно о постороннем. А если воспроизводятся в уме учебные ситуации, то большей частью неприятные. Я представляю, как будут проверять мою работу. Да и вообще мне не хочется думать о том предмете, который изучаю. Он мне не нравится. Притом у меня конфликт с преподавателем. Стоит мне вспомнить о нем, как в уме развертываются цепочки разных, большей частью неприятных мыслей, проигрываются целые диалоги, "что бы я ему сказал" или "что бы я сделал" и многое другое.
— Вот именно поэтому вам приходится принуждать себя, а не руководить собой.
У вас нет хороших вожжей, и вы не можете правильно пользоваться даже теми, которые у вас есть, чтобы управлять вашим "человеком привычки". Если бы вы смогли в вашем скудном опыте учения найти привлекательные образы, то вам, может быть, и удалось бы сделать это занятие не принудительным, а творческим и приятным.
Однако наша воля работает не вслепую. Ее направленность зависит от системы ценностей и должного, т. е. нравственности.
Воля сама по себе не представляет ценности. Она приобретает нравственное содержание в результате определения того направления, в котором осуществляются волевые усилия. Воля становится нравственной или безнравственной благодаря целям, которые ее возбуждают. Ведь человек, работающий во зло, тоже прилагает определенные усилия.
Наше слабоволие часто обнаруживается именно в те моменты, когда мы не можем заставить себя сделать то, что требуется с позиций нравственной личности. Значит, в каждом из нас находится не только "человек привычки" и "человек воли", но еще и "человек нравственный".
Самопознание включает изучение не только своей воли, т. е. возможностей того, в какой степени я могу координировать свое поведение и управлять "человеком привычки", но и того, ради чего я это делаю.
Для нас не безразличны те механизмы, с помощью которых мы можем управлять своим нравственным поведением ради достижения более высоких целей Рассмотрим угрызения совести подростка, который, верный долгу товарищества, склонен покрывать безнравственные и опасные проступки товарища, способные привести этого товарища к печальному финалу. Чтобы в этой ситуации принять правильное решение и провести его в жизнь, от подростка требуются сильная воля и развитое нравственное чувство, которое могло бы противостоять ложному товариществу.
