…Вдовцов и Дробышев, сгибаясь под тяжестью насоса, шли по скользкой грязи, по чавкающей глине, среди бурых луж. Моросил дождик.
«Старики» в этот момент сидели в тёплой комнате конторы ГСМ, резались в шашки и пили чай.
В очередной раз подскользнувшись, Дробышев упал, уронив насос.
Вдовцов едва успел отпрыгнуть в сторону и зло выругался.
– Раззява! Чуть не на ногу!
– От, блин! – поднявшись, Дробышев огорченно рассматривал измазанные на коленях глиной ватные штаны.
– Пошли-пошли! – заторопил Вдовцов. – С такой скоростью на очередную звездюлину недолго нарваться.
Мученики побрели дальше.
– Проклятая железка! – опять не выдержал Дробышев. – Неужели электрический нельзя поставить? Будто не в конце двадцатого, а в каменном веке живем.
– Ты пойми, – загорячился Вдовцов, – с электронасосом, на хрен, спрашивается, мы тут будем нужны? Восемь рыл– целое отделение?.. Троих за глаза хватит. Государство у нас небогатое. А кто такие мы – солдаты срочной службы?.. Дешёвая рабсила. А насос – мало что дорогой, он ведь ещё и электроэнергию жрать будет.
– Ну и дебилизм! – не успокаивался Дробышев.
– Ладно, Серёга, остынь. Солдатская мудрость гласит: «чего не видел в цирке, увидишь в армии».
Тропинкой, тянувшейся вдоль жухлой травы, сослуживцы прошли к узкой металлической лестнице, с широкими, в отверстиях, ступеньями, взобрались на вал, с четырёх сторон скрывавший «двадцатитысячники» – ёмкости с дизтопливом.
С южной стороны к насыпи с рёвом подъехал «КамАЗ». От вала к ёмкостям тянулся узкий металлический мостик с высокими перилами.
Вдовцов, размотав рукав насоса, сунул его в бензобак «КамАЗа»; другой рукав потянул Дробышев, пройдя по мостику, опустился на корточки. Ключом отвинил гайки, открыл крышку, опустил рукав насоса в узкое горлышко ёмкости.
«Гуси» качали по очереди.
Когда Сергей сменил напарника, водитель «КамАЗа», сухой, худощавый солдат, в выцветшей гимнастёрке, с замасленными коленками, махнул рукой Вдовцову.
Иван спустился по насыпи, залез в кабину.
Сергей, продолжая качать, изредка поглядывал в их сторону. Они о чём-то говорили.
Делая каждое движение рычагом насоса, Дробышев по себя считал. «Восемнадцать, девятнадцать, двадцать…»
Ежедневная норма, отпускавшаяся на грузовые машины, – сорок литров дизтоплива.
Сергей, отсчитав 75 качков, махнул Вдовцову рукой: все, мол, готово.
Вдовцов, открыв дверцу кабины, спрыгнул на траву, подошёл к БКФ.
– Щас, погоди, – сменив напраника, Иван стал закачивать дальше. Он сделал ещё тридцать лишних качков.
