а там покупаю: небольшой телевизор и DVD-плеер, маленький аудиоплеер, крошечный пылесос и электрочайник (без наворотов). 212 фунтов 76 пенсов. Вполне приемлемо.
На часах половина третьего. Рулю к своему еще необжитому, выбеленному изнутри коттеджу, который смотрит окнами в поле с торчащей стерней. Выгружаю новехонькое добро. К половине пятого я успеваю все разложить по местам, поставить цветы в вазу, передвинуть мебель; дрожа от возбуждения и холода, полюбоваться на свое только что созданное гнездышко, составить еще один список, чего надо купить и сделать (настольные лампы, покрывала, бланк для смены почтового адреса, электрический обогреватель, заказать уголь), и к началу шестого я уже дома. Стоя во дворе, пишу эсэмэску Альпину. Сегодня его жена подала на развод. Он, конечно, в растрепанных чувствах.
Новый базовый лагерь развернут.
Дорогая, ты гений!
Ура!
Хх[27]
Ххх
Хххх
И так далее. Однако былая воздушная радость от общения с Альпином куда-то подевалась. Интересно, у него тоже нервы на пределе? Раньше-то как было – вспомню о нем, и голова кругом. А теперь? Ни фига. Будем надеяться, увижу его и все вернется само собой. Один настоящий поцелуй – и дело в шляпе. План у нас такой: он поживет у меня, пока не подберет себе подходящее местечко, квартиру, куда могли бы приходить его дети. Хорошо хоть насчет работы ему нечего переживать. Он работает на дому, редактирует что-то такое «онлайн». Точнее даже и не скажу, не знаю. Как не знаю, храпит ли он. И что любит на завтрак.
Гарри по-прежнему в гостиной, где надрывается телевизор, Сэм по-прежнему наверху, где надрывается музыка. Однако теперь в воздухе висит ощутимая паника. И запустение. Камин не зажжен, в доме зябко. Мойка завалена грязной посудой после обеда и, если на то пошло, после завтрака тоже. На полу рассыпаны рисовые хлопья, молоко киснет на кухонном столе.
– Ребята, я дома!
По-моему, в ответ раздается какое-то хрюканье, но за телевизором и музыкой не разобрать. А почему, спрашивается, они в разных комнатах? Если оба переживают, могли бы, кажется, посидеть вместе. Черт! Вот наказание. Как они умудряются это делать – мне до сих пор хочется оберегать обоих. Ничего, прекрасно обойдутся и без меня. Распрекрасно обойдутся. Перестанут лодырничать, научатся быть самостоятельными. Сдружатся. Как пить дать!
Принимаюсь за уборку, загружаю грязную посуду в посудомойку и вдруг чувствую, что буквально валюсь с ног от усталости. Чистой воды сюр – мой новый коттедж. Что до Альпина – похоже, я его выдумала.
