Гарри скрещивает ноги, разминает пальцы.
– И вы сделали предложение? Сколько времени вы были знакомы?
– Долго. Месяцев шесть.
– И?…
– Ну и однажды ночью… мы занимались сами понимаете чем. Она после всего просто вырубилась и видок у нее был… тот еще. Не самый лучший. Подбородок как-то отвис, рот открыт, с уголка слюни стекают…
Теперь мой черед краснеть. Только этого мне не хватало.
– И я себе подумал: если она мне и такой нравится, значит, она мне подходит.
– Иначе говоря, вы убедили себя, что увидеть ее в неприглядном виде – хороший способ измерить свою любовь?
– Не знаю, такими я словами думал или другими, а только пока она была в отключке, я ей прошептал: как думаешь, не связаться ли нам теми чертовыми узами, и дело с концом?
– Вы сделали ей предложение, когда она пребывала в бессознательном состоянии?
Вот это классное место. Обожаю.
– Ну, типа, примериться. Прикинуть, как это звучит около нее.
– И что?
– И, верите ли, она открыла глаза и говорит: «Ладно».
– Значит, она слушала?
– Похоже на то. Похоже, только прикидывалась, что спит. Чтоб облапошить меня.
А вот это уже бред. Я тогда шевельнуться боялась, а то меня наизнанку бы вывернуло.
– И на следующий день она поймала вас на слове?
– Да еще как! Я и оглянуться не успел, как ее мамаша и папаша уже называли меня сынком. «Не зайдешь ли поужинать, сынок? Бифштекс будешь?» Все ее подружки мне подмигивали, а их приятели хлопали по плечу и угощали пивом.
– Это было приятно? Казалось правильным?
– Это было… в общем, как было, так и было. Забавно, но нормально. Почти все мои приятели уже прошли через это, ну я и думал – значит, это хорошо. Правильно. Мне уже почти двадцать четыре стукнуло.
– Понятно, – говорит Аня своим профессионально-снисходительным тоном. И оборачивается ко мне: – Роза? А вы помните, как влюбились в Гарри?
Я хихикаю и мгновенно проникаюсь к себе презрением.
– Уж не взыщите, но мы с Гарри такие, любовь – это не про нас. И всякая сентиментальная чепуха тоже.
Это про меня и Альпина. Когда он в первый раз сказал, что любит меня, я устроила ему такой секс, какого у меня в жизни не бывало. Да и у него, наверное, тоже.
Аня холодно взирает на меня и ждет. С Гарри она не в пример дружелюбней.
– Ну ладно. Это правда, что он говорит, – все наши друзья переженились. И правда, что я в какой-то мере ощущала себя выше его. Но не больше, чем все женщины ощущают себя по отношению к мужикам. Он казался таким… простоватым. Не знаю. Просто я чувствовала, что соображаю быстрей и в людях разбираюсь лучше.
