Поскребышев и на этот раз весьма вежлив. Этот хитрец ни на секунду не снимает маски безразличия. «Прошу вас подождать еще десять минут. Пожалуйста, садитесь, располагайтесь!»
Власов садится, но, конечно, он неспокоен. В голове у него неотвратимо мысли о той загадке, которая может стать решающей в его жизни. Неужели Сталин, невзирая на величайшие военные трудности для Советского Союза, может решиться прогнать или устранить своих лучших, военачальников? Кажется, такую вещь нельзя себе даже представить. Но ведь уже пришлось пережить столько неожиданностей, что надо быть готовым ко всему. Слышится звонок. Поскребышев встает и делает жест рукой в направлении двери, говорит: «Товарищ генерал, Хозяин ожидает вас». Власов тоже поднимается, подтягивается и большими, подчеркнуто спокойными шагами направляется к двери, за которой через несколько минут решится его судьба. Генерал твердо верит, что, что бы ни случилось, следующие полчаса будут представлять собой поворотный пункт в его жизни. Тяжелая дверь бесшумно закрывается за ним, и, как и тогда, он стоит в нескольких шагах от Сталина, однако, с весьма значительной разницей: на этот раз ему приказано одному явиться к всемогущему.
Сталин делает шаг ему навстречу и подает Власову руку. Диктатор и генерал пристально смотрят друг на друга — один как бы из засады, другой испытующе.
«Садитесь, Власов!» Сам Сталин, как обычно, садится в конце главного стола и движением руки показывает Власову сесть слева от него. Генерал выполняет это, но вытягивается по-строевому. Одно мгновение диктатор молчит, потом он поворачивается целиком в сторону Власова и без обиняков сразу задает ему ряд вопросов: «Скажите, пожалуйста, почему вы больше не наступаете? Что с вами? Что мешает вам продолжать наступление? Почему вы не прислали мне исчерпывающего доклада? Скажите, почему я вынужден лично вас вызывать? Вы считаете это правильным?» Сталин задает эти вопросы без передышки, не давая генералу возможности ответить на каждый из них.
Власов устрашен таким резким выпадом. Тон всемогущего не даст надежды на благополучный исход. Сталин кажется раздраженным, типичным признаком чего является факт, что он больше не стесняется своего произношения и отнюдь не скрывает своего грузинского акцента. Власов удивляется, как плохо Сталин говорит по-русски… Сталин перестает говорить, и Власов, воспользовавшись этой паузой, приступает к первому ответу:
«Товарищ нарком! У меня слишком мало людей, у меня нет танков. Мне нужны подкрепления и оружие!»
