У японцев все сложнее. Оси координат сориентированы с Запада на Восток. Цивилизация родилась на западе архипелага. В результате две тысячи лет они продвигались на восток. Со временем восток кончился, уперлись в Тихий океан, пошли на север, но все равно считалось, что на восток. Новая, официально переименованная по случаю наступившего капитализма (чувствовали они, что это повод для радости!) столица – Восточная. Тысячу лет назад восток для тогдашней Японии – Ямато – был краем диким, неосвоенным и опасным. Сейчас таким во многом остается север – Хоккайдо. По русской привычке с него и начнем.
Снова совпадение противоречий: север Японии так же не совсем внятен, как для нас Восток, расслаивающийся на Ближний, Средний и Дальний. С одной стороны, все просто – есть северный остров Хоккайдо, он же – одноименная префектура со столицей в Саппоро, есть холодный снежный климат, развитая перерабатывающая промышленность, рыболовство, всемирно известные Снежные фестивали в Саппоро, горные курорты и место действия харукимуракамьевской «Охоты на овец». С другой – мы кладем рядом две карты, нашу и японскую, и видим, что три относительно больших острова и малюсенький архипелаг на нашей карте – наш, на их карте – их. Это и есть проблема «северных территорий». Вероятно, одна из самых запутанных территориальных проблем в мире. То, что мы с японцами не находимся в состоянии дружбы вроде Палестины с Израилем, характеризует высокий уровень наших цивилизаций. В советское время Курильские острова были оплотом военной мощи. Сейчас это если не забытый Богом, то лишь время от времени – от визита к визиту наших небожителей – вспоминаемый им край. Военное присутствие с нашей стороны сведено до минимума, хотя и раньше оно приносило японцам только пользу: именно на Хоккайдо перегнал свой сверхсекретный «МиГ» летчик Беленко в 1970-е годы.
Японцы так быстро, как мы, перестраиваться не могут, а потому именно на Хоккайдо до сих пор дислоцируется мощнейшая группировка Сил самообороны этой лишенной армии страны. Совсем недавно в нее входила единственная в Японии 7-я танковая дивизия. На башнях танков была намалевана грозная эмблема – круторогий бык выпрыгивает с Хоккайдо на северо-запад. Японские танкисты говорят, что так придумал художник, а с художника какой спрос? Он не танкист, его каждый обидеть может…
Для Хоккайдо, кстати, откровенная приязнь к России сегодня не очень типична. Мы здесь ближайшие соседи по коммуналке, с которыми японцы уже полвека делят набитый всякой полезной всячиной чулан – «северные территории». Русские моряки – частые гости практически во всех местных портах. Легко догадаться, что их поведение нередко бывает далеко от общепринятых дипломатических норм. За это нас не очень любят, отождествляя этих загорелых парней в тельняшках со всей Россией. Но и не принимать не могут: моряки приходят не просто так, они продают здесь рыбу и крабов. За счет разницы в расходах на рабочую силу это получается значительно дешевле, чем если бы японцы ловили сами. Учитывая, что значительная часть улова – браконьерская и контрабандная, и японцы об этом прекрасно осведомлены, цена падает еще ниже. К тому же Хоккайдо – единственное место в Японии, где я видел столь обширные стоянки подержанных автомобилей. Расходы на перевозку минимальны по сравнению с европейской частью России, поэтому несмотря на все усилия Москвы заставить дальневосточников ездить на «Жигулях» пока не удается – через пролив продаются настоящие машины («Тойоту Превиа», например, только слепой не может идентифицировать как типично марсианскую повозку), и хотя стоят они нередко дороже, но «УАЗ» – это «УАЗ», а «Мицубиси» все-таки луноход. Японцы, говорят, свозят свои авто на крайний север не только с Хоккайдо. Процесс утилизации автотранспорта с помощью русских моряков – вещь настолько выгодная, что местным жителям давно пора заиметь свое антитольяттинское лобби в нашем правительстве, что они и пытаются сделать, но пока безуспешно.
