— Весьма примитивно, — поморщился полковник, когда джип, подскакивая на ухабах, прополз через ворота, — но сойдет, пока не доставим сюда все, что полагается. Ограду сейчас охраняют патрули с собаками. — Он взглянул на Гилсона. — Вот мы и прибыли. Посмотрите-ка сюда.
Это был дом. Он стоял в центре поляны на островке солнечного света — белый, сияющий и совершенно здесь неуместный. Поляну окружал лес, хмурый в этот пасмурный день, но дом почему-то купался в солнечных лучах. Свет играл в чисто вымытых окнах и усиливал сочность красок многочисленных цветов на окружающих его ухоженных клумбах. Девственная белизна стен словно освещала стоящие вокруг невзрачные серые строения.
— Прибыли в самый подходящий момент, — заметил полковник. — Видите — там солнечно, а здесь пасмурно.
Гилсон, не слушая полковника, вылез из машины и принялся восхищенно разглядывать дом.
— Господи! — выдохнул он. — Ну прямо открытка викторианских времен.
Весь деревянный особняк украшала кружевная резьба, которая пенилась на карнизах крутой крыши, искусно взбиралась на башенки и мансарды, подчеркивая выступы эркеров, и окаймляла длинную просторную веранду. Судя по размещению высоких окон, в доме было много больших комнат. Выглядел он новым, но, возможно, был свежевыкрашен и тщательно ухожен. К высокому навесу у входа вела дорожка, посыпанная мелким белым гравием.
— Что скажете? — поинтересовался полковник. — Похож на дом вашего дедушки?
Гилсону дом и в самом деле напомнил фермерский дом деда, только доведенный до совершенства и увиденный сквозь увеличительное стекло романтической ностальгии.
— И вы получили его в обмен на сборный домик? — спросил он.
— На точно такой же, — ответил полковник, указывая на один из стоящих неподалеку потрепанных временем домов. — Хотя от нашего была какая-то польза…
— Что вы хотите сказать?
— Смотрите.
Полковник поднял камешек и швырнул его в дом на поляне. Камешек взмыл по дуге вверх, начал падать и внезапно исчез.
— А ну-ка, дайте мне попробовать, — сказал Гилсон.
Он метнул камешек высоко и сильно, как игрок в бейсбол. На этот раз камешек исчез примерно в пятидесяти футах от дома. Вглядываясь в точку его исчезновения, Гилсон заметил, что на этом же расстоянии гладкая зеленая лужайка обрывается, сменяясь камнями и зарослями сорняков. Граница раздела была абсолютно прямой и пересекала лесную поляну под углом. Возле ведущей к дому дорожки она поворачивала под прямым углом и такой же безупречной линией разрезала лужайку, дорожку и кусты.
