— Пожалуйста, скажи, что это неправда! — воскликнула Гизела.
Он встал и пожал плечами.
— Если ты так считаешь…
Слезы задрожали у нее на ресницах. Она вглядывалась в его лицо, пытаясь угадать правду, и, наконец, тихо произнесла:
— Нет, я не верю, что ты способен на подобное подлое предательство. Ты просто не хочешь рассказать мне всего. Но я твоя жена, Ален, и имею право знать. Ты мне не доверяешь?
Он вздохнул и усадил ее рядом с собой на кровать.
— Тогда слушай, любовь моя. Я не могу тебе всего поведать, скажу лишь, что с этой секретной миссией меня к Генриху отправил сам король.
— Ты увидишься с Генрихом?
— Если меня к нему допустят.
— Но если там будет Честер или Солсбери, то тебя узнают…
— Знаю, но самая большая опасность в том, что меня может не узнать Генрих. Мы были знакомы лишь мальчиками, когда служили пажами. Я должен поговорить с ним наедине. Главное — чтобы он дал мне аудиенцию без присутствия советников. — Ален поморщился. — Я хорошо знаю Генриха. У него взрывной характер, и он вполне может тут же арестовать меня как шпиона.
— Тогда зачем появляться перед ним?
— Я должен, любовь моя! У меня секретное поручение к нему.
Гизела была в ужасе.
— Но… если тебя арестуют, то король, разумеется, выкупит тебя.
Лицо Алена сделалось суровым.
— Король отречется от меня. Он… будет вынужден это сделать.
Сердце едва не выскочило у Гизелы из груди.
— Как же ты сможешь увидеть Генриха?
— Я тебе уже сказал. Множество богатых, да и бедных купцов идут к нему с просьбой прекратить эту войну. Их грабят банды наемников, торговля несет убытки. Тебе не надо объяснять весь кошмар происходящего. Я присоединюсь к просителям, постараюсь привлечь к себе внимание Генриха и убедить его дать мне аудиенцию. Генрих справедлив, и он сочувствует этим людям, но… — тут Ален невесело усмехнулся, — он не терпит давления на себя.
Гизела задумчиво помолчала, затем сказала:
— Я слыхала, что он любит женщин. Это правда?
— Как и его отец Жоффруа.
— А если купца будет сопровождать жена… тогда можно рассчитывать на успех?
На этот раз замолчал Ален. Он пристально посмотрел на Гизелу, сдвинув брови.
— Я не могу тебе это позволить.
— Но ты говорил, что эта миссия чрезвычайно важная.
— Да.
— Еще ты говорил, что тебе спокойнее держать меня при себе.
Он неожиданно улыбнулся.
— Насколько я помню характер Генриха, при любых обстоятельствах ты не пострадаешь, но тем не менее…
— Значит, решено! — твердо прервала все его сомнения Гизела.
