Самостоятельной силой в Гражданской войне выступило активное офицерство под руководством генерала Алексеева, объявившего об аресте Николаю II, и Корнилова, арестовывавшего царскую семью. В отличие от кадетов командный состав армии представлял собой реальную вооруженную, профессиональную военную силу, не знал политических методов борьбы и вообще был далек от политики. Их лозунги не несли реального содержания и были весьма абстрактны: «За великую, единую и неделимую Россию», «За Учредительное собрание». Еще до октябрьской революции они приняли участие в корниловском мятеже в августе 1917 г., который фактически был не чем иным, как первой реальной попыткой развязать масштабную гражданскую войну. Свое отношение к методам ведения гражданской войны лидеры Белого движения высказали с присущим им военным лаконизмом задолго до развязывания красного террора. Так, генерал Корнилов в январе 1918 г., в начале первого похода Добровольческой армии, приказал: «Пленных не брать, вся ответственность за это ложиться на меня». И пленных действительно не брали. Деникин в своем первом политическом обращении От Добровольческой армии ставил задачу: «…Борьбы до смерти…»>15 Кадеты и лидеры Белого движения однозначно высказались за борьбу на истребление в тот период, когда большевистское правительство еще проводило политику примирения, надеясь избежать массового кровопролития.
Что же представляла собой Белая армия на первом этапе своего существования?
Под началом Краснова в октябре 1917 г., во время его похода на Петроград, было всего 700 казаков. Каледин, атаман Войска Донского, остался к 29 января 1918 г. всего со 147 штыками (!), казаки не хотели воевать против большевиков. На севере России Чайковский сообщал союзникам, что «лишь трое офицеров из 300, которых он ожидал, подчинились приказу о мобилизации…»>19 Наиболее грозную силу представляла собой Добровольческая армия. Деникин вспоминал: «Первый кубанский поход – анабазис Добровольческой армии – окончен. Армия выступила 9 февраля и вернулась 30 апреля… Из 80 дней 44 дня вела бои. Вышла в составе 4 тысяч, вернулась в составе 5 тысяч, пополненная кубанцами. Начала поход с 600-700 снарядами, имея по 150-200 патронов на человека; вернулась почти с тем же. Все снабжение для ведения войны добывалось ценой крови. В кубанских степях оставила могилы вождя и до 400 начальников и воинов; вывезла более полутора тысяч раненых; много их еще оставалось в строю; много было ранено по нескольку раз…»
