Где водится табак? Табак водится в коробках, но тогда его называют сигаретами…»
Учитель Керн прерывает меня. Весь класс ржет. С чего бы это они? Учитель берет у меня из рук тетрадь:
— Где написано то, что ты только что читал?
Я не знаю где. Домашнее сочинение я списал у Фрица. Но так как он получил плохую отметку, я сочинение на скорую руку переиначил. Видно, Лысый черт ничего не понимает! Наш учитель был настоящим студентом, а то бы он сразу не заметил, где я переиначил. Теперь он мне тоже поставит плохую отметку. Пускай ставит, только бы шума не поднимал. Мне не хочется, чтобы меня отчитывали перед всем классом — перед Стефани и всеми остальными. Учитель Керн шума не поднимает, а спрашивает меня:
— Тинко, почему ты не написал, что ты знаешь о табаке?
— Я картошку полол, господин учитель Керн.
Учитель Керн медленно подходит к кафедре. В записную книжку он ничего не записывает; садится, подпирает голову кулаками и молча смотрит прямо перед собой. В классе делается тихо-тихо. Слышно даже, как птички чирикают в школьном саду. Фриц откусывает под партой бутерброд. Что ж это я сделал с учителем Керном?
В переменку я ни с кем не играю. Я обиделся. Это они надо мной смеялись. А я и один играть умею. Я сажусь на корточки, складываю руки под попкой и изо всех сил стараюсь поднять самого себя. Я так стараюсь, что кряхчу от натуги. Но ничего не получается. Даже на полмиллиметра я себя приподнять не могу. И почему это у моих рук не хватает сил поднять меня высоко над землей? Хлоп! — и я снова сижу на собственных руках. А вчера вечером, перед тем как заснуть, я так хорошо себе представил, как я высоко-высоко подниму себя. Так это здорово у меня получалось!
Во что это ребята играют? Они ходят парами и поют. Только Стефани сидит в сторонке и закрыла фартучком лицо. Что это они поют? Дай-ка я подпрыгну поближе.
Едва ты сделал первый шаг, дитя,
В глазах твоих дрожит слеза, блестя…
Это свадебная песня. Значит, они играют в свадьбу. Я тоже люблю играть в свадьбу. Я здорово умею представлять пьяного гостя. Фриц подзывает меня. Он шагает последним и подхватывает меня под руку.
— Фриц, кто сегодня невеста?
— Инга Кальдауне. Это она фрау Клари представляет.
— А что, фрау Клари замуж выходит?
— Еще как!
— А за кого?
О, как прекрасна девушки слеза,
Когда глядит она любимому в глаза! —
поет Фриц и так старается, что даже голову закидывает назад.
— А за кого, Фриц?
— Ты разве не знаешь? Да ваш солдат с ней ходит, — отвечает мне Фриц и снова тянет:
