— Кто на чужое позарится, тому несдобровать! — и тащит мертвых зайцев на кухню.
— Я их есть не стану, они дохлые, — говорит бабушка и поправляет выбившиеся из-под платка волосы.
— А вот как они на сковороде запоют, так тебя и не оттащишь! — отвечает ей дедушка, натачивая нож.
Потом он снимает с зайцев шкуру. Мне он отдает мохнатые задние лапки. Я их беру с собой в школу. Ими очень хорошо стирать с доски. Зайцы совсем не жирные. Они, наверно, долго голодали. А когда они не захотели больше голодать, их взяли да удушили.
— В балансе оно что получается? — замечает дедушка. — Вот мы скуку-то и одолели.
А нашему солдату никогда не скучно. Он то читает в тоненьких книжках, то письма пишет. То на чердак залезет и уберет там все. То инструмент починит. Недавно вырезал новые зубья для граблей. Вечером его никогда нет дома. Куда это он все ходит по вечерам?
День весь белый, точно молочный. С утра пила нашего солдата хрипит в риге. На минутку он выходит, оглядывает двор и окна дома. Затем украдкой приносит какие-то доски и планки. Я потихоньку подбираюсь к большим воротам риги. Через щели и дырки от сучков мне видно, что наш солдат строит маленький домик. Вдруг его пила перестает визжать. Солдат выпрямляется и смотрит в мою сторону. Неужто он меня заметил? Я скорей бегу в дом.
К обеду у нас фасолевый суп. В супе плавают кусочки нутряного жира. У дедушки на усах застряла шелуха от фасоли. Он стучит ложкой по тарелке и спрашивает дядю-солдата через стол:
— Что это опять за безобразие?
— Ты о чем?
— Сам знаешь!
Дядя-солдат не поднимает глаз от тарелки. Начал было свистеть сквозь зубы, как он это обычно делает, но одумался и дует на ложку, словно она горячая.
Бабушка замечает:
— Зима на дворе. Пусть коротает время, как ему хочется, — и добавляет себе уксусу в суп.
Солдат благодарит ее добрым взглядом.
— Ему бы отдыхать да отдыхать, — говорит дедушка так, как будто наш солдат вовсе не сидит тут, за столом.
Дядя-солдат откладывает ложку в сторону.
— Довольно! — произносит он и грустно смотрит на меня. — Надоело мне это! Я парнишке хотел к рождеству подарок сделать.
— У меня в доме кроликов не будет!
— Удавленные зайцы тебе небось милей, а? — резким голосом вдруг спрашивает солдат.
— Десять кроликов пожирают столько же корма, сколько нужно на одну свинью, — отвечает ему дедушка.
Теперь-то я догадываюсь: в риге мне дядя-солдат кроличий домик мастерил.
— А я хочу крольчат, дедушка! — кричу я.
— Тебя не спрашивают! — сердится на меня дедушка и стучит ложкой по столу.
