Демарат промолчал, я чинно кивнул.
Собрание, как я приметил, с первых же слов затаило улыбки, затаило небрежное недоумение, затаило придворное любопытство. Я задумался: на что похоже это представление? Пожалуй, на мольеровскую игру… «Мещанин во дворянстве».
Грани между смешной игрой людей и страшной игрой богов порой так зыбки.
— Варварское одеяние гостя — неизбежный недуг воплощения, — развел руками Демарат. — Покрываясь плотной телесной оболочкой в нижних слоях эфира, полных дыма костров и запаха дичи, не сойдешь на твердую землю ни в какой иной одежде, более пристойной для олимпийских высот.
Демарат сделал паузу, взглянул на меня, и я еще раз чинно кивнул.
— Теперь же я попрошу вас напрячь слух вашего рассудка. — Демарат привычно поднял палец и блеснул своим любимым перстнем. — Вот в чем существо дела. Кто-то из нас — невольный виновник рокового столкновения миров, мира людей и мира богов… Вспомните, откуда каждый из нас родом, какое образование и где получил, как оказался здесь, в окружении… славных воинов базилевса Аттилы, коему мы преданы… и каким державам не желаем добра… Знайте, потомки и наследники Агамемнона, Одиссея и прочих великих героев! Кто-то из нас обронил лишнюю молитву, лишнее слово, лишнюю мысль. Мы, живущие среди гуннов странники, мы призвали их в высшие сферы, мы впустили их на Олимп. Ибо мы стопами попираем землю, а головой упираемся в сферы идей. Не так ли, досточтимые мудрецы и философы? По этому вертикальному мосту варвары переправились на небеса, даже не подозревая о своем победоносном походе… вроде красного жучка, ползущего по указательному пальцу вверх. Сознаемся себе: мы сами хотели этого, тайно или явно, иначе как удалось бы судьбе собрать нас всех в одном шатре? Вот перед вами — посланник богов, он явился провести дознание, найти эту неведомую, нечаянную и тем вдвое опасную молитву и обратить ее вспять.
Гипостратег был увлечен дознанием куда живее самого «посланника богов». По роли мне оставалось: глубокомысленно и величественно молчать. И сдерживать смех, если Демарат сделает сцену смешной.
Трапеза под монолог гипостратега шла своим чередом… да и знало ли это благородное сословие о магниевом сгорании нижних чинов? Слух мог пройти… но какими только чудесами не веет во все и всякие темные века? К факирам и слухам это собрание — я это легко угадывал по скептическим взглядам — было столь же привычно, что и завсегдатаи питерских трактиров эпохи упадка иной великой Империи.
