женщиной и посылает ее к хирургу, а та, естественно, не хочет. Ведь. это воспоминание на всю жизнь. Она просит помочь ей дядю Колю.
Все понял. Сегодня на Декабристов просмотр лесбиянки, вот мы
и совместим приятное с полезным.
Обеденный стол накрыт на четыре персоны. Лесбиянка Вероника
смотрится великолепно. Леокадия с нее глаз не сводит. А Миру я в первый момент не узнал. Так измениться за три дня могла только жен- щина с большой буквы овая прическа, новое платье, новый гордый
поворот головы, снисходительная небрежность в обращении. Все вы- верено. Все точно.
Как устроилась?
Все прекрасно, ответила новым грудным голосом, не удер
жалась и показала кольцо с бриллиантом. Все ясно. Ладманис на на- шей меди делал восьмой миллион и мог быть щедрым.
Леокадия. как горячая норовистая кобыла рвалась со старта и,
по ее предложению кофе оставили на потом. Хищно дыша, она увела
Веронику в зеркальную спальню, а я предложил Мире отправиться
со мной. Она как и другие выпускницы, не подозревала о второй
спальне, но не стала тратить время на удивление. Ее великолепное тело словно патокой, было облито бордовым платьем с блестками.
Едва переступив порог, она повернулась ко мне, подняв руки:
- Сними!
Под платьем были только заросли на лобке Она тут же, решитель
но приступила к моим одеждам и они полетели в разные стороны.
- А не хочешь взгляйуть? - показал я на прозрачную стену,
У нее даже рот открылся от неожиданности.
За зеркалом Леокадия с раздувающимися ноздрями, мучительно
страстно с рычанием взасос целовала свою любовницу, сбрасывая ее. тряпки. Вероника стояла неподвижно с закрытыми глазами высоко
подняв голову, вся отдаваясь хищным рукам Леокадии и только взды- мающиеся груди выдавали ее тяжелое, судорожное дыхание и радост- ное предвкушение. Вероника стояла обнаженной. Мира не отрываясь
смотрела на нее, я раздевался самостоятельно. Леокадия рычала, раз деваясь в сторонке. .
Вероника была прекрасна. Двадцать два-года - пора расцвета
женской красоты Уже видны зачатки зрелости, но и юность еще жи
вет в каждой клеточке тела. Утро розы, бутон которой еще не опал. и грамма лишнего веса и в то же время все выпукло, гладко, неж
но. Великолепные груди, упругие полные жизни с блестящей кожей
Трогательно нежный, беззащитный живот с бесстыдно открытой рас
селиной, котирую не затенял легкий пушок на лобке.
Леокадия. освободившись от конфекциона, двинулась на приступ.
Глаза сузились в щелочки, груди колыхались, живот и бедра неис
