Он нырнул в свою подводную дверь и теперь плывет по узкому канальчику вправо и вниз, к люку, ведущему в барокамеру. Он заплывет внутрь и будет ждать меня там.
Все ученики интерната «Надежда» имеют бесплатный многоразовый абонемент в Севастопольский дельфинарий в Артбухте. Мы можем ходить на представления в 17.00, но абонемент не для этого. По вечерам нам рекомендуется купание вместе с афалинами — дельфинотерапия. Считается, что дельфинотерапия положительно влияет на психику детей и подростков… «А когда у нас будет аппендицит, Евгенич сделает нам акулохирургию», — пошутил как-то Рыжий…
И еще здесь есть КСД. Камера сенсорной депривации. Это почти что акулохирургия. Это по утрам. Это только для меня.
Раньше Подбельский направлял в КСД и других — но другие, пользуясь его лексикой, «не показали хороших результатов».
…Я надеваю костюм — такой, как у аквалангистов, только лицо тоже закрыто мягкой, непрозрачной материей. Закрыто все тело. У меня во рту трубка, я дышу кислородом из маленького баллончика, закрепленного прямо внутри костюма. Кислорода хватает на двадцать минут.
Если что, еще пять минут я смогу пробыть под водой без кислорода. Задержка дыхания, статическое апноэ. Я это умею. В интернате «Надежда» у меня лучший результат по фри-дайвингу. Я могла бы нырять за жемчугом где-нибудь у островов Туамоту. Но я здесь.
…Я открываю люк и погружаюсь в резервуар с теплой соленой водой. Я в невесомости. Я ничего не вижу, не слышу, не обоняю…
Считается, что, если вода в резервуаре плотная, а температура ее — 35–36 градусов, погруженный в такой резервуар человек не ощущает своего тела. Считается, что, если убрать все внешние стимулы и раздражители, человеческий мозг перестает обрабатывать информацию и переходит в «спящий режим». В этом режиме мозг полностью расслабляется, — полагают одни. В этом режиме мозг задействует свои внутренние ресурсы, — утверждают другие.
Подбельский возлагал на «спящий режим» большие надежды. Не знаю, какие — но они явно не оправдались. Он вставлял нам в ухо наушник, чтобы мы могли его слышать даже там, под водой. «Разгрузка мозга очень полезна для вас в креативном плане, — говорил он. — Погружайтесь в себя, плывите, не бойтесь уплыть далеко. Плывите внутрь! Ну же!»… Но мы не понимали его. Во время сеанса одни превращались в блаженных идиотов и покачивались в соленой водичке, как оглушенные штормом медузы, другие — вроде меня — впадали в панику, задыхались, старались выбраться из теплой пустой темноты. Они так и не показали хороших результатов.
