Подпрыгивая на выступающих из земли камнях, «Нива» скатилась к ручью, фыркнула словно конь, которому в ноздри попала вода, переехала на другую сторону и стала карабкаться в очередную гору. Сопротивляясь силе всемирного тяготения, пассажир вцепился в дверную ручку и слегка наклонился вперед. Дорога повернула влево и пошла вдоль склона. Водитель, молодой чеченец с большими, словно маслины, глазами и чисто выбритым подбородком, увеличил скорость и покосился на пассажира. Тот молча терпел, в глазах его стояла смертельная тоска. Водитель знал, у этого человека стряслась беда, и надо ехать быстро, но аккуратно, как просил сидевший сзади Уматгирей Алхастов, дальний родственник по линии отца. Парень волновался, понимая, что седой чеченец, сидевший рядом, – очень большой человек. Да и так было видно: кто другой поедет в горы в дорогих костюме и туфлях, сняв лишь галстук и расстегнув верхнюю пуговицу синей рубашки.
Страшная вибрация не давала возможности разглядеть детали лица родственника. Когда же водитель перевел взгляд на дорогу, то понял, что скорость слишком велика и в поворот ему не вписаться. «Нива» съехала с дороги. Парень интуитивно зажмурился, но тут же взял себя в руки и открыл глаза. Машина с хрустом уперлась в куст орешника и встала.
В последний момент пассажир с трудом успел выставить вперед руки, чтобы не врезаться головой в лобовое стекло.
Водитель торопливо выжал сцепление, бросил на пассажира испуганный взгляд и повернул ключ в замке зажигания. Захлебываясь самодельным бензином, двигатель чихнул и надрывно взревел.
– Ты совсем недавно научился ездить? – поморщился пассажир.
Парень сделал вид, будто не расслышал, и тронул машину вперед. Однако дернувшись, она снова заглохла.
– Ты что, издеваешься? – строго спросил с заднего сиденья Уматгирей Алхастов.
Коротко стриженный, с покрытой нижней частью лица трехдневной щетиной угрюмый чеченец встретил Закира в Беное. Он должен был показать дорогу в отряд его сына, полевого командира Аслана Гакаева. Самый старший среди детей и последний, сейчас он умирал. Закир едва успел прилететь в Москву из Лондона, как ему сообщили страшную новость. Сын был ранен не в бою и даже не подорвался на мине. При сборке взрывного устройства в лагере молодой чеченец допустил ошибку. Двоих моджахедов Аллах сразу забрал к себе, а его сыну еще предстояло мучиться. Закир не понимал, за что так прогневались на него небеса. За пятнадцать лет он похоронил всех близких ему людей.
