Шутник Вася. Как будто не от мотора, а от штурмана зависит скорость самолёта…
В нашем полку остался один исправный самолёт. На нем продолжал летать на боевые задания Павел Старцев вместе с лётчиками седьмого гвардейского полка. Паша прижился у гвардейцев. Так вот и разошлись мои пути-дороги ещё с одним старым другом из Пермской авиашколы.
Первый тур боевых вылетов на самолёте Ил-2 закончился. Надо было принимать новые самолёты и пополнение лётчиков.
За самолётами в Куйбышев
Летом 1942 года немецко-фашистские войска в районе Изюма форсировали реку Донец.
Части Красной Армии не в силах были сдержать бешенный натиск танковых и моторизованных полчищ фашистской саранчи. Медленно, с боями наши полки и дивизии отходили на восток.
Наш сильно поредевший полк перебазировался на новый аэродром, с которого он раньше вел боевые действия на бомбардировщиках СУ-2.
Теперь мы — "безлошадная авиация" — разместились вблизи железнодорожной станции. Делать нам без самолётов было нечего. В основном мы ждали дальнейших распоряжений командования.
Как-то утором нас разбудил рев сирены и взрывы бомб. Выскакиваем с ребятами, как по тревоге, из дома, где квартировали.
Вражеские бомбардировщики Ю-87 налетели на железнодорожную станцию. Это рядом с нами. Ощущение не из приятных. Противно, с надрывом во время пикирования воют сирены. Они для паники установлены на "лаптёжниках", — так мы прозвали немецкие самолёты "юнкерс-87" за их неубирающиеся шасси.
Скорость у "лаптежников" мала, и их можно на Ил-2 здорово бить.
— Эх, хоть бы троечку самолётов. Показали бы мы им, что значит советский штурмовик.
Но, как говорится, близок локоть, да не укусишь… Фрицы почти безнаказанно отбомбились и улетели. А вскоре последовала атака фашистских танков.
Нашему полку было приказано отступить дальше, на юг. Командование полка назначило пункт сбора и срок прибытия. Добирались мы кто как сумел: на поездах, попутных машинах, тракторах, лошадях и даже пешком. После сбора опять назначили очередной пункт, куда следовало добираться опять самостоятельно.
На душе было горько и обидно за свою немощь. Километр за километром нам приходилось снова оставлять свою землю.
— Когда же этому будет конец?
Слишком тяжело, горько было видеть безмолвный укор в глазах стариков и детей в населенных пунктах, которые мы, отступая, оставляли на "милость" лютому врагу.
В Буденновске нам объявили приказ Народного комиссара обороны И. В. Сталина — "Ни шагу назад!"
