Разумеется, положение усугублялось болезнью ребенка. Ближайшие несколько дней они пробудут в поместье, а он пока постарается побольше узнать о своих новых родственниках.
Николь с опаской наблюдала за сменой выражений на его лице. Казалось, он целую вечность смотрел на нее и молчал.
Затем, к ее радости, взял ее руку в свою. В его глазах появилась теплота, и она почувствовала головокружение от надежды и желания.
— Кузина, — хрипло проговорил Блейк. — Как же я могу устоять перед такой пылкой мольбой?
Ее губы приоткрылись в беззвучном удивлении.
— Думаю, кузенам разрешены… поцелуи, — прошептал он.
Николь была потрясена. Медленно, по мере того как лицо Блейка приближалось, ее глаза закрывались. Ожидание было сладостно-болезненным.
Но в тот момент, когда его губы коснулись ее губ, она почувствовала, как что-то внутри нее лопнуло. Со стоном Николь обхватила лицо Блейка своими ладонями и углубила поцелуй, пока голова не закружилась от яростной атаки его твердого требовательного рта.
Блейк притянул ее к себе на колени. Страстные поцелуи осыпали ее лицо и шею, и сквозь туман возбуждения до нее дошло, что он все-таки желает ее. Она почувствовала себя чудесно раскованной и желанной. Легкими, словно перышки, движениями рук он скользнул к теплой наготе ее спины между краем топа и юбкой, и она выгнулась навстречу ему с тихим стоном удовольствия.
Вспомнив, что их могут видеть, она уперлась ему в грудь, и он отпустил ее.
Николь соскользнула с его колен и, дрожа, опустилась в свое кресло. Ее рот, казалось, пробудился к жизни. И сам собой растягивался в улыбке.
— Я… я не могу… пока он…
— Я знаю, — прошептал он. И его глаза пообещали: «Позже».
Николь почувствовала, как восторг наэлектризовал все ее тело. Позже. Позже!
Казалось, что фейерверк уже начался. Безумная радость, надежда и растущая уверенность, что их отношения будут совершенно особенными. Возможно, она даже могла бы полюбить. Голова закружилась. С самого начала она знала, что между ними существует какое-то необычайное притяжение. Связь, которая крепче и неразрывнее, чем узы крови. Поэтому она была так сбита с толку тем, что он отверг ее. В глубине души, несмотря на его очевидное равнодушие, она подозревала, что притяжение было обоюдным.
Николь почувствовала греховный порыв стать той, которая будет сводить его с ума до тех пор, пока он не позабудет обо всем, кроме любовных утех с ней.
Она взглянула на него из-под ресниц, неосознанно подражая соблазнительным уловкам знающих себе цену женщин.
