Джерри придирчиво разглядывает сертификаты. Они подделаны безукоризненно, есть даже голографическая печать Резервного банка.
— Я, естественно, покажу их своему адвокату, — говорит он, но я понимаю, что он блефует. Запах денег слишком силен и заглушает шепоток сомнения нахально, как вувузела.
— Показать-то можно… — говорит Вуйо, и его почти симпатичное лицо морщится в озабоченной гримасе.
— В чем дело, мистер Бакки?
— Прошу вас, называйте меня просто Эзекиил. Мы же с вами друзья.
— Итак, в чем дело, Эзекиил?
— Из-за этого может возникнуть отсрочка.
Черил испускает протяжный стон.
— Большая отсрочка?
— Несколько недель, не больше… Два месяца максимум.
— Погодите, погодите минутку, мы ведь уже и так на многое согласились! Это все, что у нас есть. Наши пенсии, наши сбережения. Я занял денег у сына! Вы понимаете, чего нам стоило прилететь сюда? Причем уже в третий раз!
— Мистер Барбер, вы все время относитесь к делу с редким пониманием. Просто сейчас в Гане конец фискального года, и правительство ограничивает все банковские сделки на период урегулирования.
— Ничего глупее я в жизни не слышал!
— Джерри! — одергивает его Черил.
— Это же Гана! — Вуйо пожимает плечами.
— И что же нам делать?
Вуйо надолго задумывается и вдруг хлопает себя ладонью по лбу:
— Придумал! Наш банк выпускает облигации на предъявителя. Я выдам вам облигации на всю сумму вашего денежного вклада! На обналичку уйдет месяц, зато они не подпадают под ограничения, введенные правительством на восстановительный период. Так что вам ничто не грозит. И мы можем приступить к заключительному этапу операции!
— Не знаю… все как-то сложно. Может, нам лучше подождать?
— Ожидание — вот что было хуже всего, — рассеянно роняю я.
— Что, дорогая? — Черил сжимает мне руку.
— Мы не знали, убьют нас или нет… Над нами постоянно издевались, нас насиловали. По очереди. Иногда выдергивали кого-нибудь наугад. Иногда заставляли нас самих выбирать, решать, кто будет следующей жертвой. Но брали не ту, кого выбирали мы, а другую. И с этим приходилось жить — жить, зная, что ты кого-то предала.
— Ах, моя милая! Ах, моя милая! — Черил задыхается, прикрывает рот ладонью. — Ах… представляю себе нашу Мэнди! Джерри, ты представляешь? Ах!
— Я хочу сказать вам спасибо, — говорю я, глядя на свои руки, стиснутые на коленях.
— Ах! — кудахчет Черил. — Ах ты, господи!
— Ладно, — вздыхает Джерри. — Значит, облигации на предъявителя?
— Всего на семьдесят два часа. А потом вы получите два с половиной миллиона долларов! — отвечает Вуйо.
