Я надеваю темно-синее винтажное платье с белым воротником, джинсы и шлепанцы. Дреды подвязываю ярко-зеленым шарфом. Шарфик я надеваю не просто так: он надежно прикрывает мое искалеченное левое ухо. Представили видок? Грейс Келли в роли Сейлор Мун, прекрасной воительницы в матроске. А вообще я наряжаюсь так вовсе не потому, что уж очень люблю винтаж. Просто сейчас приходится экономить на всем. Раньше я одевалась исключительно в модных инди-бутиках… Но это было в ПЖ — в прошлой жизни.
— Пошли, дружок! — зову я Ленивца. — Неприлично заставлять клиентов ждать!
Ленивец неодобрительно чихает и потягивается. Потом цепляется за меня когтями и карабкается на спину. Долго крутится и топчется, обхватывая меня за шею длинными пушистыми лапами, устраивается поудобнее. Раньше я часто злилась на него за медлительность, но постепенно мы оба приспособились друг к другу.
Из-за того, что в моем организме отсутствует нужная доза кофеина, я не сразу соображаю, откуда доносится монотонный скрежет. Бросаю взгляд на входную дверь и вижу, что в нее с невозмутимым видом скребется Мангуст.
Я со вздохом поворачиваю ключ и снимаю навесной замок, на котором выгравировано заклинание — предполагается, что оно отпугнет любителей поживиться чужим добром. При первом же щелчке Мангуст протискивается между моими ногами и стремглав несется на площадку, где стоит общий лоток для экскрементов. Найти лоток легко — запах приведет.
— Ему надо прорезать кошачью дверцу. — Бенуа наконец проснулся и приподнялся на локте. Он щурится, приставив пальцы козырьком ко лбу, потому что на его половину кровати переместился солнечный луч, отражаясь от башни Понте.
— Зачем? — говорю я, придерживая дверь ногой — ведь Мангуст неизбежно сразу же вернется. — Собираешься ко мне переселиться?
— А ты меня приглашаешь?
— Не очень-то раскатывай губу, понял? Ишь развалился… С удобством устроился, как дома!
— И это все?
— Не умничай!
— Не волнуйся, шери на нгайи. Твоя постель как булыжная мостовая, на ней непросто расположиться с удобством. — Бенуа лениво потягивается, обнажая целую сетку шрамов на плечах и рубцы от ожогов на шее и груди. — Приготовишь завтрак? — Он называет меня «любовь моя» только на лингала; тем легче мне делать вид, будто я не расслышала.
Я пожимаю плечами:
— У меня сегодня доставка!
— Есть что-нибудь интересное? — Бенуа обожает слушать мои рассказы о потерянных вещах.
— Связка ключей и вдовье кольцо.
— Ах да… Чокнутая старушка.
