Кон послушался. Губы его были теплыми, язык — твердым.
Лоретта открыла глаза и увидела, что Кон пристально смотрит на нее, но его затравленный взгляд ничего не выражал. Но она знала, как вернуть его глазам искру. Ее руки оставили его плечи и запутались в волосах Кона. Он был уже твердым, и она жаждала почувствовать его в себе.
Лоретта прервала поцелуй.
— Я не хочу больше ждать, Кон.
— Тебе следует уйти, пока я еще могу отпустить тебя. — Он погладил ее щеку пальцем. Лоретта поймала его и втянула в рот.
— Бога ради, Лори, не надо. Ты сведешь меня с ума.
— Давай сходить с ума вместе.
— Ты еще слишком юна.
— Мне семнадцать! В моем возрасте некоторые девушки уже имеют детей!
— Вот именно. — Кон встал. — Мне сейчас нечего предложить тебе. А вдруг ты забеременеешь? Что мы будем делать?
— Есть способы предотвратить.
Кон вскинул руку:
— Только не говори мне, откуда тебе известны такие вещи. Между нами и дальше все будет так, как должно…
Но так не было, во всяком случае, если и было, то недолго. Лоретта добилась своего, только после этого навсегда потеряла Кона.
Она заглянула в свой ридикюль. Кон дал ей денег, но их недостаточно, чтобы сбежать от него. Он знает, что она целиком и полностью зависима, вполне возможно, ему также известна вплоть до последнего пенса сумма ее долгов. Она не дала себе труд прочесть контракт от корки до корки, но решительно подписала документ. Кон с мрачным лицом наблюдал за церемонией подписания. Должно быть, он был уверен в успехе еще до того, как она постучалась в дверь в полночь, так же как она знала, что у нее нет иного выбора, кроме как согласиться.
Его условия оказались удивительно щедрыми, и она верила ему, как это ни глупо. Через шесть месяцев она сожжет долговые расписки брата. Похоже, Кон не вполне доверял ей, поскольку не захотел уничтожить их уже сейчас. Но Лоретта не сомневалась, что очень скоро ей удастся его убедить. Судя по всему, она для него по-прежнему эликсир жизни.
Она проскользнула вверх по лестнице в комнаты брата, надеясь не встретиться с квартирной хозяйкой Чарли. Ее вчерашняя встреча с этой женщиной стала неприятным напоминанием, как ужасно обстоят дела.
Портьеры были задернуты от утреннего света, и комната тонула в полутьме. Лоретта учуяла Чарли по запаху еще до того, как увидела его. Он спал на сломанном диване прямо в одежде, наполовину завернутый в старое одеяло, оставив для нее единственную спальню. Без сомнения, он заявился так поздно и был так пьян, что даже не подумал постучать в дверь и поинтересоваться, как она провела вечер. Но быть может, со временем из него получится прекрасный священнослужитель, не понаслышке знающий обо всех опасностях и соблазнах, которые представляет жизнь. За свои двадцать лет он уже, похоже, испытал их изрядно.
