Она нахмурилась.
– С чем ты сейчас согласился? – спросила она.
– С тем, что пора завтракать, – сказал я. – Давай пойдем куда-нибудь.
– Подожди минутку. – Она положила руку мне на плечо. – Произошло нечто удивительное. Что это было?
– Ты хочешь убить волшебство пустыми разговорами? Пойдем-ка лучше что-нибудь съедим.
В последующие дни она задавала мне множество вопросов, но я упорно отказывался обсуждать ту сказочную ночь. Я совершил ошибку – не нужно было устраивать для нее этой прогулки. В конце концов мы поссорились и вскоре расстались.
А теперь, когда я уезжал все дальше и дальше от магазина Рика, мне стало ясно, что одной глупостью тут не обошлось. Я понял, что любил Джулию и что любовь не прошла. Если бы я тогда не затеял эту прогулку, или если бы потом признался, что владею магией, Джулия не выбрала бы путь, который в результате привел ее к гибели. И не искала бы силы для того, чтобы защитить себя. И осталась бы в живых.
Я прикусил губу и закричал. Объехав затормозившую передо мной машину, я промчался через перекресток на красный свет.
Если я убил ту, кого любил, то уверен: обратному случиться не суждено.
Скорбь и гнев сжимают мой мир, и меня это бесит. Исчезают воспоминания о более счастливых временах, друзьях, местах, вещах и возможностях. Охваченный сильными переживаниями, я словно начинаю уменьшаться и теряю способность смотреть на вещи с разных точек зрения. Полагаю, частично это происходит из-за того, что я отказываюсь от целого ряда альтернативных решений – а в результате моей свободе воли наносится немалый ущерб. Мне это не нравится, но, начиная с какого-то момента, от меня уже ничего не зависит. Я словно смиряюсь с предопределенностью, отчего раздражаюсь еще сильнее. А затем – порочный круг! – срабатывают чувства, и все усугубляется. Самый простой способ покончить с этой ситуацией – рвануть напролом и устранить ее причину. Более трудный – философский подход, возврат назад, попытка восстановить над собой контроль. Как всегда, трудный путь предпочтительнее. Когда рвешь напролом, недолго и шею сломать.
Припарковавшись в первом свободном уголке, я опустил окно и раскурил трубку. И поклялся не уезжать отсюда до тех пор, пока окончательно не успокоюсь. Я всегда чересчур сильно реагирую на происходящие вокруг события. Дурная наследственность, вероятно. Но мне не хочется слишком походить на родственников: они наступили на чертову уйму граблей. Мгновенная реакция – все или ничего, – не так плоха, если ты всегда выигрываешь, но зато частенько приводит к трагедии или по меньшей мере к оперной драме, если сталкиваешься с чем-то экстраординарным. И в моем случае, судя по всему, противник весьма необычный. Следовательно, я болван. Я повторял эти слова до тех пор, пока не поверил в них.
