В доме становилось все жарче. Над головой сияли огни — меня заживо поджаривала обезумевшая экономка, управляемая компьютером и, очевидно, не желающая терпеть присутствие другой женщины в жизни Гарри.
Я кричала и кричала, пока в горле не пересохло. Похоже, если я хочу обойти Хол, необходима другая стратегия.
Кубарем скатившись с лестницы, чтобы выпить глоток воды, я заодно распахнула все двери и окна. Стало чуть прохладнее. И тут меня осенило. Я помчалась наверх сквозь палящую жару и снова уселась перед компьютером.
Хол, очевидно, не собиралась выполнять мои приказы, но, бьюсь об заклад, Гарри она послушает.
Задача не из легких. Как бы я ни обожала Гарри, все же вряд ли смогу подражать его голосу, тем более что нельзя забывать об акценте. Я немного послушала автоответчик с записью его голоса, глотнула воды и откашлялась.
— Хол, выключи отопление, — велела я с сильным американским акцентом.
Ничего. Значит, не получилось. Я попробовала снова.
— Хол, выключи отопление.
Ничего.
Я перебрала десятки тембров, делала ударение на всех словах поочередно, удлиняла гласные — короче говоря, погружалась в самые глубины, вслепую пробираясь по изгибам и поворотам другого пола и другой культуры.
— Ты сказал «выключить отопление»? — неожиданно приветливо спросила Хол.
О Боже, получилось! Она приняла меня за Гарри.
— Да, — коротко ответила я, опасаясь все испортить.
— Я выключаю отопление, — кокетливо сообщила Хол, и рев вентиляторов немедленно смолк.
Дом вновь наполнился тишиной.
Ощущение было такое, словно последние двадцать минут кто-то направлял фен прямо мне в лицо, и сейчас, медленно приходя в себя, я испытывала невероятное облегчение. Глубоко вздохнув, я постаралась вспомнить точный тембр и акцент. Нужно уговорить Хол выключить свет.
На это потребовалось всего три попытки.
Я сидела в темном, тихом, остывающем доме, позволяя волнам тишины омывать меня.
Пока Гарри вернется, вряд ли я могу сделать что-то без света и тепла.
Устроившись на диване со всеми возможными удобствами, я впервые спросила себя, что здесь делаю. Я увлеклась Гарри и считала, что он чувствует ко мне то же самое, но если серьезно задуматься: что с нами будет потом? И как наши оранжерейные отношения выдержат натиск реального мира?
Мы оба жили требующей полной самоотдачи жизнью. Нас разделяли континенты. Я не вынесу мысли о перманентных отношениях на расстоянии. Так что же нам делать? Соглашусь ли я перебраться в Сиэтл? Даже мысль об этом казалась безумием, тем более после недолгого знакомства (или, наоборот, безумием было не подумать об этом раньше). Но если я не собираюсь уезжать из Англии, значит, ради нас обоих нужно закончить все сейчас, пока мы не увязли глубже.
