Особенную общность мы ощущали на совместных ежевечерних ужинах. Ужины всегда сопровождались речами: Рико благодарил нас за усердную работу; Гарри и его кухонные подсобники превозносились до небес за изумительную стряпню; Хэнк рассказывал, что происходило сегодня в «Магазине»; Элвис описывала потрясающий тематический лагерь, который только что обнаружила. Все принимали в обсуждениях самое искреннее участие, потому что чувствовали себя одной командой. Общий ужин и проникновенные речи были своеобразным способом это показать.
Мне особенно нравились те моменты, когда у нас с Гарри выдавалось свободное время. Днем мы частенько заглядывали друг к другу, но только вечерами могли провести вместе несколько спокойных часов.
Иногда мы оставались вместе со всеми обитателями, надевали бальные костюмы и шли в «Пром», где веселились на импровизированных балах или катались вместе с Оу-Би, показывая друг другу новые сооружения, появившиеся в этот день. А порой просто лежали в пыльном уюте диванов «Костко», наблюдая, как вокруг бурлит жизнь.
Но под конец мы всегда оставались вдвоем. Погруженные в разговор, часто не замечали, как остальные куда-то уходили. Бывало и так, что мы просто бродили, взявшись за руки, по неоновому лабиринту или восторженно наблюдали, как смельчаки карабкаются на высокие гранитные обелиски, неизвестно каким образом подвешенные на толстых железных цепях.
Мы успели переговорить обо всем и ни о чем. Смеялись над глупыми шутками, останавливались в пыли и целовались с жадной страстью.
И конечно, обсуждали мое путешествие. Гарри отлично понимал, почему я решила его предпринять. Сам помешанный на работе и карьере, он уже начал терять надежду, что встретит кого-то, с кем мог бы разделить свою судьбу.
— До самого последнего времени, — признался он, когда мы сидели у храма Воспоминаний, глядя на звезды.
Мы знали друг друга только четыре дня, и казалось безумием верить, что я встретила, наконец, Родственную Душу и готова влюбиться. Но именно это я чувствовала. Мы, кажется, нашли друг друга, и взаимное влечение было мощным и очень реальным.
Но я постоянно и с болью вспоминала, что скоро придется уезжать. Впереди меня ждали другие свидания.
Я никак не могла осознать, каким образом собираюсь соотнести тот факт, что я встретила Гарри, возможную Родственную Душу, с моим дальнейшим путешествием, но рано или поздно это придется сделать. У меня есть обязательства перед моими кандидатами — они не просто номера, а люди, с которыми я обещала встретиться. Не хотелось, чтобы они плохо обо мне подумали. Кроме того, уехав отсюда, я получу возможность подумать о Гарри и обо всем, что случилось между нами. Может, пойму, что будет дальше. Кто знает, вдруг я в порыве самоотречения считаю, что дело превыше всего и нужно довести его до конца, просто потому, что не знаю, как ступать по этому минному полю вновь обретенных чувств?
