Он осекся, неуклюже пожал плечами, но вид у него был такой настойчивый, что я сдалась. Правда, перед этим хорошенько подумала. Я действительно не возражала против ночевок в машине и не видела в том ничего особенного. Но дело в другом…
Я вдруг вспомнила слова Хетти: «…когда настанет момент, нужно быть готовой принять подарок судьбы».
Я не собиралась спорить с этим. Гарри мне нравился, я ему доверяла. Мысль о том, чтобы делить с ним жилье… хоть и немного пугающая, казалась единственно верной. Я знала, что пора решаться.
— Спасибо, — тихо ответила я. — Очень благодарна за предложение.
Я решила спать на полу, чтобы не стеснять его. Но когда мы добрались до трейлера, обоим показалось, что самая естественная и чудесная в мире вещь-сбросить пропыленную одежду и скользнуть под простыни вместе.
Часа два спустя нас разбудили обитатели «Костко», шумно завтракающие на лоне природы. Мне вдруг стало не по себе — неужели теперь они посчитают меня настоящей потаскушкой: не успела приехать, как прыгнула в постель к Гарри!
Приподнявшись на локте, я призналась в своих опасениях:
— За все время путешествия мне и в голову не приходило переспать с кем-то (о поцелуях Фрэнка я постаралась не вспоминать). Что, если они подумают, будто я сплю со всеми подряд?
Гарри снова уложил меня, поцеловал и ободряюще качнул головой.
— Они не из таких. Все будут просто рады за нас. К чему им злорадствовать?
И точно, когда мы, наконец, вылезли из кровати и встали в дверях трейлера, щурясь на свирепое утреннее солнце, обитатели «Костко», рассевшиеся за столами, заметили нас и принялись аплодировать. Мы с Гарри смущенно улыбались, чем вызвали еще больший восторг. Пришлось шутливо раскланяться под одобрительные возгласы. Затем мы взялись за руки и пошли завтракать.
Следующие пять дней были волшебными.
Остаток самого первого дня прошел как во сне. Я должна была работать в магазине «Костко», где старые Родственные Души обменивались на новые. А Гарри пришлось вечером организовать ужин на сорок человек. Отчасти это было к лучшему, потому что дало мне время собраться с мыслями, а еще потому, что дневная пустыня разительно отличалась от ночной.
Жара стояла невыносимая. Ветер гонял по Плане пыль, забивающую рот и глаза. Пыль проникала повсюду и не давала покоя — душила, покрывала тело и волосы плотным слоем и даже вызывала носовые кровотечения. Приходилось постоянно напоминать себе о необходимости побольше пить, поскольку жара безжалостно вытягивала из организма жидкость и минералы, отчего кружилась голова и дурнота подступала к горлу. Порой у меня начинались ужасные судороги. В какой-то момент стало так плохо… я не понимала, что говорю, из горла доносился только хриплый неразборчивый клекот. Многие падали в обморок, сраженные тепловым ударом. Все постоянно следили за всеми, готовые при первых признаках обезвоживания поделиться драгоценной водой.
