Загробная жизнь Остапа Шелеха
Самолет из Львова прилетел в полдень. Но Ляля появилась в Эосе только под вечер, после прибытия теплохода из Ялты.
До поздней ночи в комнате Тургиных не гас свет...
А на следующее утро майор Анохин вызвал к себе хранителя эосского заповедника.
Спокойный, исполненный достоинства, опираясь руками на край маленького стола, сидит Остап Шелех перед майором. В кабинете их двое.
— Товарищ Шелех, я пригласил вас, чтобы выяснить некоторые обстоятельства... Вы учились во Львовском университете?
— Да.
— В какие годы?
— С 1908 по 1913 год.
— Вы его закончили?
— Да... историко-филологический факультет.
— Конечно, прошло уже много лет, но кое-кого из своих однокурсников вы еще помните?
— Разумеется.
— Кого?
— Юлиана Радзиковского, Андрея Стафийчука, Менделя Хусида, Вацлава Бжеского, Казика, то есть Казимижа... ну, как его фамилия... вылетит же из головы... Ну да, Гжибовского.
— Это все ваш курс?
Шелех кивает головой.
— Скажите, а фамилия Дупей вам не помнится?
— Дупей... Дупей, — вспоминает Шелех. — кажется, был у нас такой студент.
— Кстати, Остап Петрович, почему вас нет в списке выпускников 1913 года?
Шелех пожимает плечами:
— Какая-нибудь ошибка писарей канцелярии.
Анохин берет из папки на столе несколько листов.
— Студент Остап Шелех значится в списках третьего, четвертого и пятого курса...
— Значит, явное недоразумение. Lapsus calami, как говорят юристы, — ошибка пера.
— А может быть, это ошибка памяти? — Анохин неожиданно поворачивает разговор. — Не потому ли студента Остапа Шелеха нет среди выпускников, что он трагически погиб за два месяца до выпускных экзаменов?
Шелех молчит.
Майор достает из среднего ящика стола большую групповую фотографию.
— А вот студент Юрий Дупей числится во всех списках, есть на фотографии выпускников и почему-то поразительно похож на вас.
Шелех будто потерял дар речи.
— Так кто же вы такой? Шелех или Дупей?
В это время открылась дверь, и вошел Троян. Майор встал. Шелех удивленно посмотрел на Трояна и, начиная понимать все происходящее, тоже привстал.
Троян садится в кресло, поворачивается так, чтобы хорошо видеть лицо Шелеха, и повторяет вопрос:
