Начался новый июньский день раскопочного сезона 1955 года.
Участок, которым заведует Оксана Васильевна Сокол, находится неподалеку от кургана, опоясанного невысокой оградой из каменных плит, плотно пригнанных друг к другу.
Десять землекопов осторожно, не спеша, углубляют дно котлована с отвесными стенками. Перекопанную землю выбрасывают на борт раскопа, мимо которого протянулись рельсы узкоколейки. Над перекидным ковшом вагонетки двое молодых рабочих просеивают землю через прямоугольный металлический грохот.
Оксана стоит рядом. В синем комбинезоне она кажется еще стройнее и выше. На голове у нее косынка с козырьком, под которой едва поместились косы, собранные в узел. Красивое лицо Оксаны сумрачно. За три последних дня ничего, кроме одиночных камней да комочков ссохшейся глины, не задержалось в решете.
Еще одна вагонетка с землей ушла на поворотный круг. Оксана проводила ее взглядом и направилась к брезентовому тенту, натянутому в виде гриба с подветренной стороны участка. Только теперь она заметила Сергея Ивановича.
Академик Лаврентьев в белом чесучовом костюме и светлой летней шляпе шел на участок необычным для человека его возраста быстрым и легким шагом.
Полушутя Оксана скомандовала: «Лопаты вверх!» Рабочие, улыбаясь, подняли лопаты — так здесь обычно приветствуют появление начальника экспедиции.
Сергей Иванович поздоровался.
— Ну, как дела, Оксана Васильевна?
— Сегодня, как вчера... Только не хватает, чтоб этот журналист приехал.
Лаврентьев насупился:
— Разве мы для рекламы работаем? Оксана Васильевна, никогда не думал, что вы тщеславны...
Сокол досадливо махнула рукой:
— Да я не о себе!.. Просто обидно. Так надеялись на этот участок! Шутка ли сказать — самый центр города...
— А может быть, мы узнаем, что в этой части города ничего не было?
— Сергей Иванович, по-моему, вы предпочитаете дружить со словом «было».
— Как каждый археолог... Но, право, для трагедий не вижу никаких оснований.
Лаврентьев, постукивая палкой, подошел ближе к борту раскопа и, слегка прищурив левый глаз, спросил:
— Глубина метр восемьдесят?
— Сто семьдесят три.
— Тем более. До материка еще копать и копать.
Услыхав эти слова, работавший поблизости немолодой землекоп предложил:
— Сергей Иванович, а может, новый раскоп заложим?
— И будем искать золото? — с усмешкой добавил Лаврентьев.
Наступило неловкое молчание.
— Кузьмич, какой сезон вы у нас работаете? — Чувствовалось, что Сергей Иванович сердится. — По-моему, десятый...
