Поздним летним вечером 1955 года Троян сидел за рулем машины, которая медленно сворачивала с центральной улицы Южноморска.
Вдоль ограды городского сквера, откуда доносились приглушенные голоса, тихий смех и мягкий плеск фонтанных струй, дымя папиросой, прохаживался коренастый, лет тридцати пяти человек в штатском. Это был майор Анохин.
Из рупора на столбе звучала музыка. Когда она стихла, над сквером раздался голос диктора:
— Двадцать два часа. Передаем южноморские известия.
Майор посмотрел на часы, затем вдоль улицы и прислушался.
— У нашего микрофона, — объявил диктор, — хранитель государственного заповедника Эос Остап Петрович Шелех...
В это время: возле Анохина остановилась машина, открылась дверца. Пока Анохин садился и машина тронулась, в рупоре зазвучал другой голос:
— Как известно, археологическая экспедиция, которую возглавляет выдающийся ученый, член Бюро Всемирного Совета Мира академик Лаврентьев...
На улицах Южноморска в этот час всегда большое движение. Когда Троян вывел машину на шоссе, он переключил скорость и сказал:
— Расписку проверили. Она подлинная. В 1913 году академик Лаврентьев действительно был в Берлине. — Троян повернулся к сидевшему рядом Анохину: — Вы закончили разработку картотеки?
— Да, товарищ полковник. Там для нас новых только три фамилии. Остальных людей Регля мы давно обезвредили, а некоторые сами явились с повинной.
— Велыка хмара и малый дощ, — заметил Троян.
— Ваше задание выполнили. Карточки лаборатория исследовала.
— Результат?
— Написаны давно. Лет пятнадцать назад.
— Вопрос ясен, — сказал полковник, — картотека, очевидно, составлена в период оккупации.
— Но как она оказалась в склепе? — спросил майор.
— И еще одна загадка: зачем она понадобилась теперь и при чем здесь расписка Лаврентьева? — добавил Троян.
— Тут, должно быть, какая-то давняя история, которая висит над Лаврентьевым.
— Этим я займусь сам, — решительно произнес полковник. — А с картотекой будем кончать. И начнем с Куцего.
— У меня, товарищ Троян, мало надежд. Старик, конечно, нечист на руку, и где-то его зацепили, но вряд ли здесь начало клубка.
— Получите ордер и послезавтра произведите обыск у Куцего, — предложил полковник. — Учтите, это старый хищник. Он здесь разграбил больше двухсот курганов. Старик умеет находить, но умеет и прятать.
— Ищите, — равнодушно сказал Трофим Куцый, словно ордер был предъявлен не ему, а малознакомому соседу.
Он сел на лавку в углу комнаты, уперся взглядом в одну точку, и все его крупное, мясистое лицо выражало равнодушие, будто его, старика, уже ничто в этой жизни не волнует и не интересует.
